Вакс стиснул зубы и почувствовал, как задергался глаз. Он убрал револьвер от головы дяди и махнул им в сторону двери.
Эдварн неторопливо двинулся вперед, из его трубки струился дымок. Вакс пошел следом. В центре помещения находилось возвышение, позолоченное и изящное. Именно оно было изображено на фреске у входа в храм. Ступеньки на возвышении вели к маленькому, покрытому красным бархатом пьедесталу, на котором покоилась золотая подставка, подходящая для демонстрации ценной реликвии. Мягкий свет – белый, а не синий, как тот, который порождали лампы в стенах комнаты, – лился сверху, озаряя возвышение целиком.
И было оно совершенно пустым. За исключением осколков стекла…
Присмотревшись, Вакс заметил, что некоторые имели форму уголков, и понял, что это были останки венчавшего когда-то пьедестал стеклянного ящика. В нем, вероятно, и хранилось нечто, но увы…
Все вокруг казалось тихим и недвижимым – лишь в воздухе витала пыль, потревоженная открытием каменной двери; на полу местами лежал иней. Других дверей или отверстий в стенах не было.
– Кто-то нас опередил, – прошептал Вакс.
– Почему все смотрят на меня?! – возмутился Уэйн.
– Естественная реакция. – Мараси – как и Ме-Лаан – держала на мушке Эдварна.
Осторожно ступая, Вакс продолжал осматривать помещение.
«Похоже на тронный зал», – рассеянно думал он.
Остальные направились было следом, но он предостерегающе вскинул руку:
– Оставайтесь на центральной дорожке, ведущей к возвышению. По обеим сторонам от него ямы-ловушки. Видите вон тот, слегка вдавленный квадрат? Если на него наступить, с потолка упадет острое лезвие.
– Откуда он знает? – сжимая блокнот, спросила Стерис.
– У Вакса природное чутье на вещи, которые убивают людей, – пояснил Уэйн. – Ржавь, вы все еще смотрите на меня! Думаете, я каким-то образом пробрался сюда и стырил эти ржавые штуковины?
– Нет, – откликнулась Мараси. – Но кто-то это сделал. Может, Ре-Луур?
– Нет. – Вакс присел, изучая осколки стекла на ступеньках, ведущих к пьедесталу. – Судя по пыли, они здесь уже давно.
Кандра не мог пройти коридор. Там осталось слишком много ловушек, а рядом с теми, что уже сработали, лежали трупы.
Все указывало на то, что Ре-Луур сделал снимки и мудро вернулся домой, чтобы собрать побольше соплеменников и снарядить экспедицию как положено. Кандра бессмертны, поэтому Ре-Луур не стал бы спешить – наверняка собирался потратить годы и годы на изучение храма и его секретов.
Тогда кто же?
Мимо Вакса к возвышению прошла Тельсин. Стекло хрустнуло у нее под ногами, и Вакс, подняв голову, увидел, с каким потрясением сестра глядит на пустой пьедестал.
– Как? – прошептала она.
Ме-Лаан покачала головой:
– А вы бы что сделали, потихоньку умыкнув эти штуки? Оставили бы двери распахнутыми настежь или заново установили ловушки и тихонько удрали?
«Нет, – подумал Вакс. – Заново установить ловушки? Маловероятно».
Он взглянул на дядю – тот стоял с трубкой в руке и сверлил возвышение взглядом, в котором сверкали молнии. Похоже, был удивлен случившимся.
Или это актерская игра? Может, все подстроено: они забрали Браслеты и теперь хотят сбить со следа? Вакс стер пыль с кусочка стекла, бросил и подобрал другой, побольше – в форме уголка. Окинул его придирчивым взглядом, потом взял другой кусочек и приставил к первому.
– Это и впрямь разочарование, – проговорил Эдварн. Его беспокойство казалось неподдельным.
«Он тут ни при чем, – подумал Вакс, измеряя длину осколков с помощью ленты своего туманного плаща. – Нет, причина кроется гораздо глубже…»
Голоса остальных словно отодвинулись, превратившись в далекое жужжание, пока он изучал предполагаемое место упокоения Браслетов Скорби. Маленький, покрытый бархатом пьедестал, для которого время остановилось.
– Полагаю, ничего не поделаешь, – подал голос Эдварн. – Что ж, пора с этим покончить.
Вакс повернулся, выхватив пистолет, но направил его не на Эдварна, а на сестру.
Держа руку в кармане, Тельсин глянула ему прямо в глаза и медленно вытащила пистолет. Откуда он у нее? Вакс не чувствовал оружия. Алюминий.
– Тельсин, – произнес он хриплым голосом.
Эдварн не пришел бы сюда без «крота». Она была самым логичным вариантом. Но… ржавь!
– Прости, Ваксиллиум, – сказала Тельсин.
– Не делай этого.
Он колебался. Слишком долго. Она подняла пистолет.
