шлюхи.
– Они не заслужили такой смерти. – Уэйн снял шляпу и прижал ее к груди. – Идем посмотрим на них.
– Прямо сейчас?!
– Если не затруднит.
– Не затруднит, мистер Монета. Но лучше бы ваше имя соответствовало вашим намерениям.
Уэйн немедленно достал несколько банкнот и помахал ими перед сторожем. Дешан схватил деньги, почему-то понюхал и сунул в карман:
– Что ж, это не монеты, но сгодятся. Идемте же.
Он взял масляный фонарь и повел их в туман.
– Ты изменил говор, – прошептала Мараси, когда они с Уэйном немного отстали от Дешана.
– Чуток его состарил. Использовал акцент прошлого поколения.
– А есть какая-то разница?
Судя по выражению лица, Уэйн был потрясен.
– Ну конечно есть, женщина! Благодаря этому я кажусь старше и делаюсь похожим на его отца. Авторитета больше. – Он покачал головой, словно не в силах поверить, что Мараси задала подобный вопрос.
Свет от фонаря Дешана рассеивался в тумане, только ухудшая видимость. Наверно, фонарь нужен был для того, чтобы копать, однако он почти не справлялся с жутью, которой веяло от надгробий и время от времени попадавшихся по дороге искривленных изваяний, изображавших туманных призраков. Умом Мараси понимала, откуда взялась эта традиция. Если и существовало место, от которого хотелось отпугнуть пожирателей падали, так это кладбище. Только вот здесь водились пожиратели падали в человеческом обличье, и на них статуи не действовали.
– Итак, – заговорил Дешан, когда Уэйн догнал его, чтобы выслушать, – должен вам сказать, что я и впрямь честный человек.
– Ну разумеется, – подтвердил Уэйн.
– Но еще я бережливый.
– Да мы все такие, – заверил Уэйн. – Я, к примеру, никогда не покупаю мудреное пиво, даже если бармен уменьшает цену вдвое, чтобы вылить остатки из бочки.
– Выходит, вы в душе такой же, как я. Бережливый. Я всегда говорю: зачем оставлять хорошие вещи гнить и портиться? Сам Выживший никогда не выбрасывал того, что могло принести пользу.
– Кроме аристократов, – уточнил Уэйн. – Он многих кое-куда повыкидывал.
– Туда им и дорога, – с коротким смешком отозвался Дешан. – И вообще, это он оружие испытывал. Проверял, остры ли ножи.
– Что верно, то верно. Я и сам иной раз проверяю свои ножички, ох проверяю! Чтобы убедиться, что они не сломаются в самый важный момент убийства.
Они рассмеялись, и Мараси покачала головой. Уэйн сел на любимого конька: он мог целый день говорить о том, как насаживать богатеев на нож, забывая, что сам теперь куда богаче большинства жителей Эленделя.
Не очень-то хотелось слушать, как они продолжают смеяться и шутить, но, к несчастью, было страшно далеко отойти в такой тьме. Да, предполагалось, что над туманом властвует Выживший, но – ржавь! – каждое второе надгробие выглядело так, словно собиралось заковылять навстречу.
В конце концов кладбищенский сторож подвел их с Уэйном к свежей могиле, спрятавшейся за несколькими большими мавзолеями. Она была отмечена лишь воткнутым в землю простым камнем с вырезанным на нем знаком копья. Неподалеку темнело несколько свежевырытых ям для новых могил.
– Вы бы присели, – перехватывая лопату поудобнее, посоветовал Дешан. – Это будет быстро, поскольку могила свежая, но не так чтоб прям очень быстро. И скажите леди, чтоб глядела в другую сторону. Кто знает, что я могу случайно откопать.
– Присесть… – повторил Уэйн, окидывая взглядом поле надгробий. – Куда, дружище?
– Куда угодно, – откликнулся Дешан. – Им же наплевать. Это девиз кладбищенских сторожей, знаете ли. Надо просто помнить, что им наплевать…
И принялся за работу.
«Я должен принять их правила, – думал Вакс, направляясь через комнату к осведомителю. – Они другие, что бы там ни говорила Стерис. Но на самом деле я же их знаю».
Он решил остаться в Бассейне и делать все, что в его силах. Видел опасности на улицах Эленделя и пытался их устранить. Но то были малозначимые раны – и какой смысл их обрабатывать, если гниет уже вся рука?
Что же касается погони за приспешниками Круга – из тех, что ниже рангом… Наверное, кто-то хотел, чтобы он занимался именно этим. Но если он и впрямь хочет защитить людей, надо стрелять по более важным мишеням. А значит, обуздать свой нрав, танцевать и вести себя прилично. Делать то, чему его пытались обучить родители и даже дядя.
Вакс остановился возле ниши, в которой обосновался осведомитель – Девлин. Тот разглядывал ближайший аквариум, располагавшийся под изображением Тиндвил – Матери Терриса. Ее запечатлели стоящей на стене во время последней схватки с тьмой. В аквариуме ползали по стеклу
