Мы с Колькой передавали друг другу ложку и ели по очереди.
Эх, елки! Соседство Кольки немного испортило удовольствие от макарон, но все равно — ничего более вкусного я не ел до этого. Классные макароны!
А ведь потом был еще и чай! Не чай, а отвар из трав. Примерно такой, каким меня лечила доктор Верочка.
Когда перешли к чаю, Света спросила Дениса:
— Ребята, а вы что, братья?
— Можно сказать и та-ак, — протянул Денис. — Но… вообще-то нет.
— А что вы здесь делаете? Как вы тут очутились? — не отставала Света.
Всем нам хотелось услышать ответ на этот вопрос. Потому что… ну потому…
Не каждый же день встречаешь двух своих сверстников, живущих так, как Денис и Васька.
Денис повел плечами. Видимо, думал, отвечать ему на наши вопросы или нет.
Но Света опередила его:
— Только не говорите, что это не наше дело.
— Мы никому про вас не расскажем… если нельзя… — поддержал я Свету.
Денис взглянул на нас. Видно, решился и просто сказал:
— Смотрите! Вы обещали. Мы — в бегах. Мы сбежали из интерната.
После небольшого молчания Света спросила:
— Давно?
— В марте. С тех пор тут живем.
Все замолчали. Наши, видимо, переваривали информацию…
В это время Васька поднялся и подошел ко мне.
— Слышь, пацан!
— Саша. Сашкой меня зовут.
— Сань, а у тебя что, и бумага есть? На которой рисовать можно?
— Есть.
— А дай мне листок… и карандаш дай… если есть.
— Ты что, сейчас хочешь рисовать?
— Ну. Я всегда хочу рисовать. Только я уже все тетрадки изрисовал. Которые мне Дениска из поселка принес.
— На, бери! — Я поднялся и влез в свой рюкзак. — Вот бумага, вот подставка, вот пенал. Тут карандаши разные, твердые и мягкие, резинка. Тут — гелевая ручка, тут — фломастеры.
Васька аж дышать перестал, глядя на все это богатство.
— А что ты хочешь нарисовать? — спросил я.
— А вот… ее портрет… — Васька, к удивлению окружающих, указал на Олю.
Оля сидела на травяном настиле рядом с задремавшим после еды Лёнчиком. Она чуть опиралась на стену. Остатки пламени костра едва освещали ее. Но я понял, что Васька выбрал из сидящих самую примечательную на этот миг натуру. Что-то такое светилось в лице нашей Оленьки, что было достойно кисти мастера. Ну а за неимением кисти мастера — хотя бы карандаша горного самоучки.
Я встал и уступил Ваське свой стульчик.
— Зачем? — спросил он.
— Чтоб ты свободно мог выбрать место… ракурс.
— А-а-а…
Васька взял стульчик, походил вокруг костра, нашел место, уселся и приступил. Он неправильно, как-то по-особенному, держал карандаш, неумело, криво подкладывал под бумагу подставку.
Но дальше я перестал наблюдать за Васькой. Пусть себе рисует!
И Денис попросил:
— Вы его не смущайте. Не обращайте на него внимания, и всё!
Глава 16
