Дебилы. Нормально подогнать снарягу не судьба?
Впрочем, фанатикам было не до глупостей. У них какой-то сталкерюга фетиш сломал, теперь вот приходится рыскать по мирам в поисках нового. И даже представить боюсь, что сделают они с тем сталкерюгой, случись ему попасться к ним в руки.
Поэтому как только первый фанатик сошел с лестницы на каменный пол, я начал работать. Расчетливо. Одиночными. Стараясь не просто стрелять, а попадать точно в область переносицы. Даже если она и прикрыта бронестеклом шлема, на таком расстоянии запреградного действия пули вполне достаточно, чтобы сместить шейные позвонки. Или хозяин шлема хотя бы затылком об его внутреннюю мягкую часть долбанется так, что мозги сотрясутся – и сползет воин на ступеньки, мотая башкой словно бык, получивший кувалдой между рогов.
Фанатики Монумента отличные бойцы. Когда разогреются. А в неожиданной ситуации могут стормозить – видать, многолетнее поклонение аномалии отрицательно сказывается на мозговой деятельности.
Вот и сейчас стормозили. Хотя фиг его знает, что надо делать, когда ты находишься на узкой лестнице с перилами, а идущий впереди рухнул прямо на тебя с развороченным затылком, выплеснув мозги на тебя, причем сзади продолжают напирать товарищи по оружию. Единственный выход – это попытаться вскинуть оружие и выстрелить в того, кто уже нажал на спусковой крючок, целясь в тебя.
Первые шестеро не успели это сделать. А вот седьмой оказался умнее. Дал очередь в спину тому, кто уже мертвый падал на него. И продолжал давить на спуск, когда труп, отброшенный выстрелами в упор, рухнул на тех, кто умер мгновением раньше. А потом сам упал в кровавое месиво, которым стала спина его товарища, и принялся стрелять. Не жалея патронов, зная, что сейчас для него главное – подавить стрелка огнем, заставить сделать хотя бы секундную паузу в работе, а потом в дело включатся те, кто сейчас мешал друг другу на лестнице позади него.
Молодец «монументовец». Грамотно сработал. Первая пуля царапнула меня по щеке, обожгла, рванула кожу. Не хочешь – собьешь прицел. Не потому, что больно. Просто понятно уже куда вторая прилетит. Не разумом – когда очередь по тебе шарашит, мысль всяко медленнее пули будет. Инстинктом. Пониманием, которое приходит к тебе в Зоне вместе со шрамами на теле.
И этот инстинкт заставил меня рвануться всем телом и укрыться за ближайшей статуей, по которой немедленно началась молотьба из всех стволов – только рикошеты засвистели в воздухе.
Однако статуе пули были нипочем. Она ж не «Бритва», из артефакта откованная. Она теперь часть местного Монумента, которой обычные свинцовые цилиндры со стальным сердечником все равно что горох.
Но мне-то всё равно не высунуться. Сейчас «монументовцы», продолжая стрелять, неторопливо обойдут меня с двух сторон, и просто расстреляют в упор. Или в плен попытаются взять. Но тут уж фигу им по бестолковым мордам. «Калаш» – автомат удобный. Перевернул, приставил горячий ствол к подбородку, нажал на спуск – ну и здравствуй, Сестра, поди заждалась братца в гости.
Но «монументовцы» не спешили идти на прямой огневой контакт с тем, кто неведомо каким образом превратил их товарищей в придатки Зеркала Миров, и вдобавок за шесть секунд отправил еще полдюжины бойцов в Край Вечной войны – или куда там уходят страдающие по аномалии фанатики после логического финала.
Они проще поступили.
Мое натренированное ухо даже сквозь стрельбу уловило хлопок капсюля унифицированного запала ручной гранаты, и легкое звяканье спускового рычага, упавшего на бетонный пол.
А потом мне под ноги упала «РГДэшка».
Вот когда время замедляется без всяких там вызываний тотема и прочей шаманской лабуды. Само по себе. Кто-то говорит, что в такие моменты вся жизнь перед глазами проходит…
Брехня это всё. Никакой ускоренной перемотки твоей биографии. Только стрелка секундная в башке медленно так тииик… тааак… И понимаешь, что осталось тебе жить на этом свете всего-то навсего три секунды. А может и того меньше. Гранаты – они как женщины. Бывают взрываются раньше срока, а бывают задумчивые. Любящие перед взрывом поразмыслить, паузу растянуть…
Тииик…
«Урод деревянный… – промелькнуло в голове. – Выживу – порублю на опилки».
…Портал возник из ниоткуда. Хлоп – и вот он, висит в двух метрах от меня. «Кротовья нора». Спасение.
Тааак…
Все-таки есть в человеке что-то необъяснимое. Силы какие-то, науке неизвестные. Которые просыпаются, когда звездец полный и всепоглощающий неотвратимо навис над твоей тушкой. Или под ней обозначился, в виде гранаты без кольца.
Я даже сам не понял, какая, такая силища швырнула меня в пространственную дыру, зависшую над полом. Только голени страшно заныли, и колени, принявшие на себя нереальную нагрузку такого рывка.
А потом я увидел отблеск взрыва, отразившийся от полированных стен портала. И гулкий, мощный хлопок позади себя услышал. Правда, приглушенный, ибо пространственные туннели имеют свойство гасить посторонние звуки. И боль перехода, выворачивающая наружу внутренности, показалась мне райским блаженством. Потому, что если болит и крючит тебя, значит, живой ты. Не сдох. Хотя были к тому все предпосылки…
