— Твою мать! — взревел Лежава. — Работы завал, а он по заграницам собрался прохлаждаться!
— Не прохлаждаться, — возразил майор. — Лечиться.
— Здесь полечишься, не барин. У тебя жена на сносях, похоже, ты об этом забыл?
— Не забыл. Но она вышла замуж за офицера полиции. Со всеми вытекающими последствиями.
— Думаешь, я не понимаю, зачем ты туда намылился? Рыкова собрался ловить? Других дел нет?
— Нет у меня других дел, пока этот кровосос землю топчет, — Виктор даже не пытался отрицать. — Отец, он стольких людей убил — хладнокровно, не задумавшись ни на мгновение. Он Сашеньку пытался убить.
— Не доказано, — строго сказал Лежава. — В том деле все очень спорно. Ты же сам говорил, что Булгакова… или как там ее… Астахова слышала признание Орлова в покушении…
— Я не уверен в том, что она не выгораживает Рыкова. Они все очень странно себя ведут. Лгут, изворачиваются.
— Даже Булгаков?
— Он в первую очередь. — Виктор замолчал, вспоминая острую обиду, когда он осознал, что друг ему лжет.
— Напомни мне ход событий, — попросил полковник, терзая очки.
— Вот, что мы знаем из их показаний: Королева решила отомстить за мужа, попросила Кортеса о помощи. Кортес был связан с некоей организацией, которая оказала ему помощь в поимке душегуба. Представитель этой странной организации Гаврилов изловил Рыкова и привез его в Серебряный бор.
— Убивать в родной дом…
— Думаю, Кортес находил в этом особое изощренное удовольствие. Далее все пошло не так, как задумывалось: Кортес ранил Булгакова, потом ранил Рыкова, тот убил Кортеса и умер от полученной раны.
— Звучит правдоподобно. Но тебя эта версия перестала устраивать, после того, как вы обнаружили, что мертвый Кортес — не Кортес.
— Естественно. Мне и раньше она не больно нравилась. Ведь трупа Рыкова мы не нашли. А уж когда выяснилось, что тот, кого мы по наивности считали Кортесом….
— Ты считал, — поправил его Лежава. — И не по наивности, а по раздолбайству!
— Пусть так. Тот, которого я, по собственному раздолбайству, считал Кортесом, таковым не оказался. Следовательно, труп Кортеса тоже исчез. Куда, спрашивается? Поскольку Королева и Булгакова спешили помочь раненому, напрашивается один единственный вывод.
— Трупы вывез Гаврилов.
— Не совсем так. «Мосгаз», разумеется, вывез Рыкова. Куда делся Кортес, мы так и не установили, но у меня есть подозрение, что его вывезли по реке. Но по дороге их увидел Иосаян — и случайного свидетеля грохнули.
— И значит, это не Гаврилов?
— Явно не Гаврилов. Тот занимался Рыковым.
— Рыков… Рыков… Когда уже мы избавимся от этого подонка, — пробормотал Лежава.
— И поскольку Гаврилов — свидетель того, что Рыков остался жив — он был убит. Не иначе, самим Рыковым, — добавил Виктор.
— Да с чего ты взял? С чего ты решил, что, во-первых, Рыков жив, а во-вторых, что именно он убил Гаврилова?
— Если он подох, на кой черт его было увозить? Бросили бы труп в подвале! А они мобильный госпиталь вызвали!
— Он вполне мог умереть от полученной раны. Куда его ранили? В живот? Тяжелейшее ранение, шансов мало. Но даже если он и выжил, то верх подлости убивать того, кто спас тебе жизнь.
— Мы о Рыкове говорим, а не о благородном рыцаре. Он мразь и подонок. Чувство благодарности ему неведомо.
— Допустим, ты прав. А зачем вывозить Кортеса? И как это сделали?
— В «Мосгазе» место только для одного раненого. Скорее всего, вызвали другой транспорт. А поскольку этого транспорта нет на видеонаблюдении — значит — река.
— Почему ты уверен, что оба живы?
— Зачем же вывозить трупы? Вот если они были только ранены, то оставлять их было нельзя, так как у полиции могли возникнуть вопросы.
— Проще было Кортеса убрать, — пробормотал Лежава. — Но перед ними стояла задача наказать преступника, то может, они и не захотели убивать того, кто эту акцию организовал. Так что, может, жив не Рыков, а Кортес.
— А может, и оба. Три недели дай.
— Да что ты собрался делать, в этом Париже? Здесь землю рой.
— Видите ли, батоно, штаб-квартира Фонда, которому по документам принадлежит «Мосгаз», находится в Париже. Но работники здешнего филиала, когда мы к ним обратились за разъяснениями, посмотрели на нас как на психических, заявили, что у них на балансе подобное транспортное средство не значится. Проверка документов это подтвердила. Несколько автомобилей, оснащенных как скорые, но никакого «Мосгаза». Осталось потрясти главный офис.
