Секретарь медленно побрел к выходу. Он сильно хромал: одна его нога практически волочилась.
Через несколько минут он вернулся с ведром воды и губкой, подошел к судье и, окунув губку в воду, начал вытирать тому лицо. Немного желтой пыли размазалось, но основная часть смылась. Секретарь, медленно и неловко, начал оттирать судье руки.
Споффорт выказывал нетерпение. Я и не знал раньше, что бывают нетерпеливые роботы, но Споффорт громко притопывал. Внезапно он резко подошел к сидящему судье, наклонился, ухватил край мантии и встряхнул. В воздух поднялась пыль, а когда она осела, паутины уже не было.
Споффорт выпрямился и поглядел на судью. Велел секретарю остановиться. Тот сразу замер. На руке судьи (она по-прежнему лежала на коленях) осталась зеленая полоса.
– Твое присутствие на заседании не потребуется. Я сам буду вести протокол, – сказал Споффорт. – Пока идут слушания, позвони в Центральное бюро техобслуживания, пусть немедленно пришлют муниципального робота-уборщика и ремонтника.
Секретарь тупо вытаращился на Споффорта. Судя по зеленым мочкам ушей, это была Третья модель, а они лишь чуточку сообразительнее недоумков.
– Телефон не работает, – сказал он.
– Тогда
– Сходить? – переспросил робот.
– Ты определенно умеешь ходить. Знаешь, куда идти?
– Да, сэр.
Секретарь повернулся и заковылял к двери.
– Погоди! – крикнул Споффорт. – Вернись.
Секретарь вернулся и встал перед ним. Споффорт нагнулся, правой рукой взялся за левую ногу секретаря, ощупал и резко крутанул. Внутри что-то заскрежетало. Споффорт выпрямился.
– Иди, – сказал он.
И секретарь, нисколько не хромая, вышел из зала суда.
Споффорт вновь повернулся к судье. Тот был уже гораздо чище, только в зеленых разводах и помят.
– Я требую суда, – сказал Споффорт.
В курсе «Основы государства и права» нам называли именно эту формулу и говорили, что любой гражданин может ее употребить. Про роботов, правда, не упоминали. Нам рассказывали, как важны суды для защиты наших священных прав на индивидуализм и приватность и как полезны судьи, но в целом курс оставлял впечатление, что от судов лучше держаться подальше.
Голова судьи проснулась, хотя сам он остался неподвижным.
– Кто требует суда? – гулко и торжественно произнес он.
– Я робот Девятой модели, – тихо ответил Споффорт, – запрограммированный на уличение и наделенный полномочиями детектора правительством Северной Америки.
Тут судья проснулся уже целиком. Он оправил мантию, провел пальцами по седеющим волосам, подпер голову рукой и сказал:
– Заседание суда открыто. Что желает рассмотреть гражданин робот?
Гражданин робот? Я впервые слышал такое сочетание.
– Уголовное преступление, судья. Обвиняемый представится. – Споффорт повернулся ко мне. – Назовите фамилию, имя, должность и место проживания. – Он кивнул на Отверстие правды. – Будьте внимательны.
Я почти забыл про Отверстие правды. Стараясь не глядеть на него, я сказал, тщательно выбирая слова:
– Меня зовут Пол Бентли. Я преподаватель психоискусств в университете Юго-Восточного Огайо. Мое официальное местопроживание – профессорский корпус в студенческом городке. В настоящее время я живу в библиотеке Нью-Йоркского университета, куда меня временно оформил проректор по работе с преподавательским составом.
Я не знал, надо ли говорить, что этот проректор – Споффорт, и на всякий случай не сказал.
– Очень хорошо, сынок, – пробасил судья. Он глянул на Споффорта. – В чем обвиняется подсудимый?
– Обвинений три, – ответил Споффорт. – Совместное проживание, чтение и обучение чтению.
Судья тупо уставился на него:
– Что такое чтение?
Споффорт ответил не сразу.
– Вы – Седьмая модель и сконструированы в Четвертую эпоху. В вашей юридической программе такого обвинения нет. Обратитесь к архивам.
Судья щелкнул тумблером на подлокотнике своего массивного кресла, и оттуда раздался голос:
– Юридический архив Северной Америки слушает.
