– Нет, не на себе, – назидательно ответил Рахасса. – Ты же видел меня в драконьем обличье. Я не нахожусь целиком в одном пространстве. Рад бы, но физически не могу. Некоторые части меня – здесь, а некоторые – где-то еще. Причем не все в одном мире. И когда какая часть меня исчезнет, я не знаю.
– Это была ирония, – хмыкнул Митька, – а вообще-то я о таком читал.
– А я просто слышала, что на драконах летать нельзя, – сказала Карина, не уточняя, что слышала это от Диймара.
– Нельзя, – подтвердил дракон. – Не только потому, что нам это не нравится. Ради дела можно и потерпеть. Просто периодически оказывается, что не на чем сидеть, не за что держаться. А если упадешь, то я не всегда смогу подхватить…
– Потому что нечем будет подхватывать, – перебил Но-нор. – Твои лапы и хвост могут в это время мелькать в небе над совершенно другими мирами и провоцировать охотников. Нет, я рад, конечно, что вы оттягиваете встречу с моей смертью и своими неприятностями, но, может, все же?..
– Погоди, – сказал Митька и кивнул Рахассе: мол, продолжай.
Того немного поколачивало, как человека, который очень долго не спал да вдобавок простудился и готов слечь. Он зябко повел плечами и ссутулился.
– Если все пойдет, как я думаю, то мы увезем вас на корабле, – сообщил Рахасса. – Но, сами понимаете, вам придется подать сигнал так, чтобы точно обозначить, где вы находитесь. Знак белой стрелы знаете?
– Конечно, – кивнул Митька.
Карина тоже закивала, потому что сразу вспомнила белую стрелу. Один из первых знаков, который изучали трилунские дети (и конечно же пришельцы с Однолунной Земли), чтобы не потеряться ни в городе, ни в лесу, ни в незнакомом замке. Или найтись поскорее, если такая засада все же приключилась.
– Вам придется выбраться на юго-западный берег любого из островов, подать сигнал и ждать. Начиная с сегодня, мы будем там дня через три. Ждать сможем столько, сколько капитан согласится. Только не у самого берега, там течения. Острова как бы отделяются ими от основного океана. С этой стороны – Змей, а с юго-запада – Радуга. По Радуге за полчаса будем в открытой воде. Это быстрое течение, а капитан корабля – очень сильный знаккер.
– Где я могла слышать такие названия? Да еще вместе? – У Карины даже лоб зачесался, настолько знакомым показалось ей это сочетание.
– Не знаю, – развел руками Рахасса. Он еще больше ссутулился, съежился и, наконец, уселся на кровати. – Я уже вообще не могу в трехмерке держаться, извините. Давайте прощаться… Понимаю, что у вас нет повода мне доверять, но…
Он не договорил, сбился. Дыхание перехватило. По всему телу парня словно пробежала рябь. Будто Рахасса был не человеком, а изображением на экране старинного телевизора. Когда Рахасса «стабилизировался», на его висках и над верхней губой блестели капли пота.
– Дальше я им объясню, – заверил Но-нор, – исчезни.
– Простите… – Рахасса колобком прокатился по кровати, нырнул в окно и исчез. Во всяком случае, они не услышали звука, который донесся бы снаружи, приземлись рослый мальчишка на каменистую земную поверхность.
– И что теперь? – услышала Карина растерянный Митькин голос. Правда, в следующий миг он собрался: – Ищем Межмирный камень и топаем на побережье? Или сразу на берег, потом на тропу, потом… потом черт его знает.
Пока Карина обдумывала ответ, паучерт его уже выдал:
– Про Межмирный камень я знать ничего не знаю, ничего не слышал, не видел. Понятно излагаю? О чем вы договорились с драконом? Этого и придерживайтесь. Он не обманет. Цитирую: «Драконы не лживы, и если лукавы, то все же не злонамеренны». Это, между прочим, из сгинувшей в омертвении «Книги Драконов».
– Ты читал, что ли? – удивилась девочка.
– Нет, этот чертов покойник Ю-у-улли ее вечно цитирует. Правда, сам он ее не читал, а у кого-то читавшего подслушал две строки. Зато гонору, как будто всю книгу от заголовка до последней кляксы самолично написал…
Не рискуя расспрашивать, дабы не получить ушат бесполезной, хоть на первый взгляд завлекательно-таинственной информации, Карина только плечами пожала. И отправилась следом за Но-нором и Митькой.
В открывшийся в стене проем.
Конечно же он не сам по себе открылся. Но-нор привел в действие какой-то механизм. И на удивленный Каринин взгляд недовольно ответил:
– Ты помнишь, что тут глубина заблокирована? Не вся, конечно, а та, что вмещает человека и более крупные штуки. Поэтому приходится выкручиваться. Здесь все стены построены по принципу замковых башен – с внутренними проходами. Потом выведут в наружний. Ладно, пошли… подглядывать за символьерами.
Надо сказать, проход был отнюдь не тесный. Или это просто худой Карине так казалось. Впрочем, Митька тоже не жаловался – идти боком ему не пришлось. Он пропустил Карину вперед. В темноте звук его дыхания немного… обнадеживал. А ведь темнота была совсем непроницаемой, даже волчье зрение не выхватывало из нее абсолютно ничего. Оно и понятно – все же волку требовался хоть какой-то предмет, выделяющийся на общем фоне, чтобы
