Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея)

больше как хобби ими занимался. То есть я, как товарищ, с ним согласился в этом участвовать, это небольшие деньги были, но вот так, чтобы я верил, что этот бизнес когда-то превратится в «Дженерал Моторс», я в это не верил с самого начала. Но Олега в этом начинании поддерживал, насколько это было возможно. И в тот момент, когда встал вопрос о том, что мы заканчиваем, он мне предложил купить РУСАЛ, а остальное отложить. Но я сказал: «Нет, давай мы договоримся так, что я тебе продам все, но первая сделка будет…» Мы с ним договорились про 50 % РУСАЛа, но сделка будет структурирована таким образом, что сначала он получит 25 % РУСАЛа и вот это все, что у нас было совместно, — «Иркутскэнерго» и «Руспромавто», а потом, когда он доберет, найдет деньги, он получит вторую часть РУСАЛа за 150 миллионов долларов при условии, если он сделку сделает за год.

Судья Элизабет Глостер: Понятно, спасибо. Господин Рабиновитц, продолжайте.

Г-н Рабиновитц: То есть чтоб просто понять, господин Абрамович, вы утверждаете, что хотя вы хотели продать все 50 % господину Дерипаске, он не мог этого сделать сразу, потому что у него не было денежных средств, чтобы купить все акции в РУСАЛе в то время.

О.: У него не было средств, чтобы купить все акции в РУСАЛе и купить остальные активы, которые были наши совместные.

В.: А вы уверены, господин Абрамович, что именно по этой причине вы не продали все 50 % сразу в то время? Позвольте передать судье свидетельские показания господина Дерипаски, которые были даны им в судебном процессе между ним самим и господином Черным. Дело в том, что у него совсем иное объяснение того, почему он не приобрел сразу все 50 % в тот момент. Когда господин Дерипаска описывает, что произошло в 2003 году, он говорит, что он предложил купить все 50 %: «но мне было сказано, что продается только 25 %». То есть, как вы утверждаете, господин Дерипаска говорит правду относительно этого, или вы утверждаете, что 50 % целиком не были проданы, потому что у Дерипаски не было достаточно денежных средств?

О.: И то, и то — правда. Я не понимаю, в чем разница. Просто, если я правильно понимаю предмет спора между господином Дерипаской и господином Черным, то господин Черной не претендует на остальные активы. Поэтому эти активы здесь и не упоминаются, если я правильно понимаю.

В.: Господин Абрамович, господин Дерипаска объясняет здесь следующее: он говорит, что в 2003 году он хотел купить 50 % акций, которые вы держали в РУСАЛе, и ему было сказано, что продается только 25 %. Он не говорит, что «я не мог купить все 50 % в то время, потому что у меня не было достаточно для этого денег». И я утверждаю поэтому, что здесь господин Дерипаска говорит правду, это ведь так?

О.: Господин Дерипаска везде говорит правду. Он будет выступать в этом суде, и он расскажет так, как он это себе представляет. Но я уверен, что это было именно так, как я говорил. А то, что здесь написано, оно совершенно не противоречит моим словам. Он хотел 50 % купить, а я не дал ему вторые 25 % до тех пор, пока он не выплатит все. Хотя сделка была с самого начала на 50 %.

В.: Причина, по которой вы сказали, что продаются только 25 %, заключалась в том, что вы лично имели право только на 25 % из этих 50 %, которые были зарегистрированы на ваше имя. Это ведь так?

О.: Нет.

В.: Я утверждаю, что то, что говорит господин Дерипаска здесь, — это истинно, и вы знали в то время, что другие 25 % держались вами от имени Березовского и Патаркацишвили, и не могли просто сказать Дерипаске «да», «нет», не поговорив с ними и не получив их согласия на это. Ведь это так?

О.: Нет.

В.: Вы в своих показаниях также говорите, что соглашение, которое вы достигли с господином Дерипаской в отношении общей цены продажи, не было отражено в юридических документах, которые были составлены в сентябре 2003 года. Это правда, не так ли? Правильно ли утверждать, что примерно с 17 сентября 2003 года или на эту дату ваша компания начала ряд взаимосвязанных соглашений купли-продажи с компаниями господина Дерипаски по отношению к продаже РУСАЛа и другим активам «Иркутскэнерго», «Руспромавто», это верно?

О.: Мы про дату говорим? Или вообще про сделку? Что подтвердить надо из этого?

Судья Элизабет Глостер: Простите, секунду. Вопрос, который вам сейчас задают, следующий: «Если, как вы говорите, у вас была договоренность с самого начала с Дерипаской, что он у вас купит второй транш в 25 % за 450 миллионов долларов, почему это тогда было не записано в юридическое соглашение, которое бы имело юридическую силу одновременно, в то же время, как и в соглашении по первому этапу?»

О.: Если бы Олег деньги не нашел к назначенному сроку, то акции остались бы мои, просто цена их была бы в моем понимании 450 миллионов. Он не хотел вписывать в этот контракт обязательства, потому что ему было не очевидно, что он найдет деньги. Но если мы предположим, что акции РУСАЛа стоят 2 миллиарда долларов, если мы предположим, что он за 25 % уже заплатил 1,5 миллиарда долларов, то он очень заинтересован был выполнить нашу договоренность и за вторую часть заплатить 450 миллионов долларов. Это его заинтересованность. Но риск он не хотел брать и в контракт это включать.

Судья Элизабет Глостер: То есть вы утверждаете, что вы были согласны с тем, чтобы у него не было никаких обязательств платить за вторые 25 %, если бы он деньги не нашел?

О.: Да, у него обязательств бы не было тогда платить за вторые 25 %, а меня устраивала и такая, и такая позиция. Но договорились мы о той сделке, которую мы в конце концов и сделали.

Г-н Рабиновитц: Господин Абрамович, согласны ли вы, что, если бы вы продали эти акции Дерипаске, он тогда бы стал мажоритарным акционером, у него бы было тогда 75 % акций, правильно?

О.: Правильно.