идущие следом. Нескладного парня, Вистану сегодня уже приходилось выручать на площадке сбора перед входом в Пещеры. Несколько сироток, а именно так обычно называли воспитанников пансиона, перекидывались по кругу, впрочем, без особого азарта, чьим-то заплечным мешком. Хозяин вещей — долговязый худой долинник, пытался снова завладеть своим имуществом, надеясь, что длинные конечности помогут в этом деле. Он неловко топтался на месте, размахивал руками, угрюмо сопел, но молчал, хотя парни настойчиво рекомендовали ему:
— Ну-ка, попроси нас по-хорошему, Лейн! Вежливо-вежливо!
Один из них бросил мешок подошедшему Вистану. От неожиданности тот отпрянул, но поймал и в следующее мгновение встретился взглядом с долговязым, до которого было ярда три, не больше. Лейн, похоже не собирался и его умолять, но что-то в лице державшего мешок парня, заставило его разлепить стиснутые губы, и Вистан скорее угадал, чем услышал:
— Пожалуйста…
Мешок вернулся владельцу, под негодующие крики лишившихся игрушки сироток. Кто-то попытался призвать к ответу нагло прервавшего игру незнакомца, схватил за плечо, с явным намерением оказаться с ним лицом к лицу. Вистан кивком показал долговязому, чтобы тот уходил, не оборачиваясь, накрыл ладонью руку нападавшего и немного сжал пальцы. Сиротка взвыл и рухнул на колени. Больше желающих потягаться силой не нашлось, но парни решили оставить последнее слово за собой, выкрикнув вслед несколько непристойных ругательств.
Лейн ждал его чуть поодаль, крепко прижимая к груди свой заплечный мешок.
— Спасибо, — сказал он, сунув для рукопожатия узкую, почти женскую ладошку. — Лишил ты балбесов лакомства.
— Какого лакомства?
— С пасеки. У нас с отцом пасека на северном склоне. Он мне собрал в дорогу разных вкусностей, а кто-то из этих, то ли знал, то ли сам учуял, и давай клянчить. Ну, я мешок снял, хотел угостить, а они всё забрали, да ещё и придуриваться начали.
— Понятно. А кроме тебя, есть ещё кто-нибудь из домашних?
— Тай. — Он такой же сильный, как и ты. — с гордостью сказал Лейн и, с надеждой, добавил: — Вот бы нам держаться вместе.
— Неплохая идея, только где он?
— Пещерник, не знаю зачем, отправил нескольких парней и его в том числе вниз, в долину. Когда вернётся, я вас познакомлю.
"Каменная кишка" заметно расширилась, пол постепенно выровнялся. Шагов через тридцать в проходе стало светлее — стали попадаться закреплённые на стене факелы.
— Шевелитесь, ягнята! Уже новым домом запахло!
Булькающий смех ещё не успел затихнуть, как послышались негодующие вопли:
— Эй, дед, ты нас в выгребной яме решил поселить?
— Парни, зажимайте носы!
— Ну и вонь!
Волна удушливого запаха прокатилась по колонне, заставив многих закашляться. Лейн обернулся, его искажённое гримасой отвращения лицо изменилось до неузнаваемости. Вистан понимающе кивнул, свободной рукой закрыл себе рот и нос, прикидывая, сколько он сможет пройти без дыхания. Его внимание привлёк один из сопровождающих, тот, кто ещё недавно раздавал факелы, а теперь двигался чуть в стороне от основной массы людей. Пещерник даже не поморщился, только длинно и смачно сплюнул, пробурчав, ни к кому особенно не обращаясь:
— Здесь канализация пересекается с коллектором из разделочного цеха. Привыкните…
Долинники, не сговариваясь, прибавили шаг и, вскоре оставили неприятный участок пути позади. Всё чаще стали попадаться поперечные галереи — проходы разной ширины и разной же степени освещённости. Одни обозначались только парой дежурных факелов на перекрёстках, в других света было столько, что рябило в глазах, уже успевших привыкнуть к полумраку.
— Всем стоять!, — скомандовал смешливый пещерник. — Перестроение! У кого в руке факел — шаг вправо! Хорошо! За каждым из вас идёт по пять человек! Внимание! Факельщики ведут вперёд свои пятёрки и становятся в ряд по правую руку от меня! Всем понятно?, — ответить никто не успел, но пещерник тут же продолжил. — Тогда, вперёд!
Через некоторое время, ушедшее большей частью на выяснение своего места в строю, колонна по одному превратилась в колонну по пять. Лейн остался позади и, вскоре раздался его громкий шёпот:
— Тай! Вистан! Вы где?
Временами ему удавалось перекрывать галдёж, немедленно возникший после того, как стало возможным пообщаться не только с затылком идущего впереди товарища.
Сопровождающий двинул колонну вперёд и через пару десятков шагов, парни вошли в просторную пещеру, ярко освещённую пламенем, горевшим в больших каменных чашах, расставленных вдоль стен. В центре зала на сложенном из камней возвышении стояли три человека.
— Гляди, какой дядька откормленный, — не преминул съязвить один из сироток, — хотел бы я на эту должность.
