точках. Червяк нацелился на неё, заострённый кончик стал расширяться и превратился в ярко-синюю отвратительного вида бородавку. Боявшаяся шелохнуться девушка вздрогнула, но всё же решилась отодвинуть голову подальше. Краем глаза она заметила какое-то движение над верхушками травяных стеблей, будучи не в силах сдерживаться, застонала, когда обнаружила ещё с десяток тянущихся к ней червяков.
Милена очнулась от того, что многочисленные острые иголочки стали колоть её голову. Открыла глаза и увидела уходящие ввысь стволы сосен. Темнело, наступил вечер. Она не могла понять, где находится и как сюда попала. Девушка приподнялась и несколько раз тряхнула головой, пытаясь избавиться от набившихся в волосы хвоинок. Голова ощутила странную прохладу, а длинные пряди волос, против обыкновения, не хлестнули по плечам. Она прикоснулась к темени и к своему ужасу обнаружила, что вместо роскошных локонов на голове остались криво обрезанные ошмётки разной длины.
Тихо заплакала, не в силах перенести очередную свалившуюся на её голову беду, заодно недоумевая, кому же понадобилось так изуродовать прическу. Слёзы катились из глаз, она хныкала как маленькая девочка, жалуясь на судьбу и не желая ничего делать. Почему-то возникла уверенность, что её уже ищут, да и как не искать пропавшую баронессу. Её должны были искать, просто обязаны! Уверенность увеличивалась и крепла до тех пор, пока где- то в глубинах сознания не зародилось Сомнение, которое вскоре тоже выросло до небывалых размеров и обрушилось на уверенность с собственными аргументами:
"Ты, хоть знаешь, где находишься?".
"Не знаю, я за пределами родовых владений".
"И почему тебя в этом лесу должны найти?".
"Обязательно найдут! Даже в лесу обитают люди".
"Гораздо быстрее тебя найдёт страшная и несомненно голодная дикая зверюга!".
Проникнувшаяся уверенностью девушка не сдавалась:
"Телохранители не бросят свою баронессу! Они защитят…".
"Вот-вот, один раз уже защитили", — не унималось Сомнение.
Милене надоел бессмысленный спор, который она вела сама с собой. Вспомнилось, что мама учила её в любой ситуации находить положительные стороны. Взглянув на себя со стороны, она увидела испуганную девчонку в порванном грязном платье, невредимую, но безмерно уставшую.
"Хорошо, что сейчас меня никто не видит, — горько усмехнулась девушка, — вот бы рты пораскрывали от изумления".
Как ни странно, именно эта мысль послужила толчком для составления плана дальнейших действий:
"Одной мне из леса, конечно же, не выбраться. Я совершенно не представляю, в какую сторону идти. Значит, нужно найти кого-нибудь из людей, способных мне помочь".
Перед принятием ответственного решения, мама всегда советовала обратиться с молитвой к Богам. Милена осенила себя знаком Двуединого и попросила милосердных Богов послать ей попутчика, который поможет добраться до безопасных мест. Она ещё раз провела рукой по остаткам волос, недовольно скривилась, опасаясь, что в таком виде может напугать кого угодно. С этим нужно было что-то делать. Фермерши во время работы в поле повязывали себе головы платками. Милена осмотрела изрядно пострадавшее платье, легко оторвала одну из нижних юбок и соорудила себе немудрёный головной убор.
Она решительно поднялась на ноги, огляделась, насколько это было возможно в наступивших сумерках, и почти сразу же увидела свет костра. Девушка не ожидала, что Боги так быстро услышат её молитвы. Проблема, казавшаяся невероятно сложной ещё несколько мгновений назад, разрешилась в один момент. Тугая пружина, в которую она с таким трудом смогла собрать свою волю, разжалась, и решимость, так необходимая в пути, растворилась, оставив после себя опустошение. Милена всхлипнула и снова почувствовала себя заблудившейся девочкой.
Попыталась взбодриться и представила, как сейчас добежит до костра и попросит приюта у добрых людей, но оказалось, что в темноте слишком много препятствий, делающих передвижение по ночному лесу весьма трудоёмким занятием. Спотыкаясь и падая, она почти на ощупь двинулась вперёд, ругая себя за то, что столько времени потратила впустую, пока сидела под сосной и ревела как малыш, у которого отобрали любимую игрушку.
Вскоре ей стало ясно, что сидевший возле костра человек был один.
"Может, оно и к лучшему, — подумала Милена, — если бы их оказалось несколько, мой внешний вид наверняка послужил бы поводом для насмешек".
К тому же, она не знала, стоит ли представляться своим настоящим именем. Так ведь недолго сойти за самозванку или, что более вероятно — за сумасшедшую. Неизвестно, как отнесётся к ней незнакомец. И только сейчас она задалась вопросом, который следовало поднять гораздо раньше: что это за человек, и что он делает в лесу ночью? Девушка сочла разумным сначала немного понаблюдать за ним, а уж потом делать вывод: просить у него помощи или нет. Человек сидел к ней спиной, и хотя его чёрные волосы были заплетены в две косы, на женщину похож не был. Боги были не слишком щедры, и не одарили девушку хорошим зрением, поэтому стоило подойти поближе и найти какое-нибудь укрытие. Милена увидела большой тёмный куст, росший сразу за границей светового круга, который давал костёр, и направилась туда, стараясь ступать как можно тише.
Подойдя ближе, она попыталась выбрать место, откуда можно было бы наблюдать, оставаясь незамеченной, но не увидела среди ветвей ни единого
