— Я тоже пойду, — мрачным тоном сообщил Клаус, — ты, главное, научи меня.
Идти вызвались все. Когда я рассказал, что и как нужно сделать, один из парней отказался. Выяснилось, что он когда-то пострадал на пожаре и едва ли теперь сможет нейтрально реагировать на пламя факела. Его отправили в поселение сообщить о случившемся. Ещё одного парня Франц сам попросил остаться возле прохода, чтобы не оставлять это место без присмотра.
Коридор страха кроме меня прошли ещё трое: Клаус, Франц и Руди. Причём на последнего, как вскоре стало ясно, излучатель почти не оказал никакого воздействия.
— Не так уж было и страшно, — спокойно ответил на мой вопрос Руди. — Я не слишком люблю темноту, а с факелом в руках её можно совсем не бояться.
— Сколько я в мыслях крыс сжёг, — шепнул мне Клаус. — Даже вонь чувствовал от их палёной шерсти.
Франц свои страхи комментировать отказался. Сказал, лишь, что справился.
— Серьёзное препятствие, — произнёс он, вытирая пот со лба. — Как думаешь, Берхард, сколько здесь ещё таких страшилок?
— Не знаю. — честно ответил я. — Меня беспокоит другое. Ментальные излучатели — это устройства, созданные Древними. Ими никто не пользовался с давних времён. Их и не видел никто уже много длинных сезонов. То, что мы наткнулись на один из них, говорит о том, что здесь побывали очень непростые люди. Они специально закрыли этот проход.
— Со времён Древних он не мог остаться?, — спросил Руди.
Я вспомнил, как обнаружил полуистлевший скелет во время охоты на голема.
— Мог, конечно… Но излучатель не сохранил бы работоспособность без участия человека. В проходе темно, поэтому возможностей для подзарядки нет никаких. Ему нужно периодически менять элементы питания.
— Чем же он питается?, — Руди нахмурился и, с подозрением стал оглядываться по сторонам.
Насколько я помню, он никогда не интересовался устройствами, которые имелись у Хранителей. Просвещать его было поздно, и я ограничился шуткой:
— Не бойся, кусаться ему нечем.
— А нельзя ли эту штуковину сломать?, — предложил Клаус. — На камешек положить и другим сверху прихлопнуть.
— Слышал бы тебя сейчас мой отец, — усмехнулся я. — Представляю, что бы он сказал о таком отношении к наследию Древних.
— Хорошая же идея, — не унимался мой приятель. — Ты только покажи, где он здесь находится.
— Если бы я знал. Судя по радиусу действия, излучатель средней мощности. Отец говорил, что его размеры должны быть невелики. Такой прибор можно тайком вмонтировать в стену или замаскировать подо что угодно. Под камень, например.
— Надо идти. — вмешался в разговор Франц. — Запас факелов ограничен.
Ты, мой преемник, без сомнения, сочтёшь нас безрассудными авантюристами. Так, в сущности, оно и было. Среди нас не оказалось ни одного здравомыслящего человека, способного оценить весь риск подобной вылазки. Даже Франц — самый старший и рассудительный — не попытался отговорить остальных от поспешных шагов. Мы просто пошли вперёд, не имея ни оружия, ни снаряжения, ни конкретного плана дальнейших действий.
Я бесконечно признателен своим друзьям за то, что они не оставили меня одного и разделили на всех тяготы экспедиции по спасению Скай. Трудно сказать, какова моя персональная доля вины за то, что случилось с некоторыми из них потом. Я до сих пор задаю себе этот вопрос и не нахожу ответа.
Перед нами простирался достаточно ровный скальный коридор со слабо выраженным уклоном. Чем меня сразу удивил этот проход, так это полным отсутствием каких-либо ответвлений, что встречалось чрезвычайно редко. Идти здесь было очень удобно, пока через полусотню шагов мы не наткнулись на вырубленную прямо в скале лестницу, ведущую вниз.
— Осторожнее, — сказал шедший впереди Клаус. — Нужно пригнуться, а то голову расшибёте.
Подсвечивая себе факелом, он стал спускаться и вскоре сообщил всем остальным:
— Здесь всего восемь ступеней. Дальше вроде бы ровно.
Замыкавший процессию Франц задержался немного на лестнице, погладил ладонью ступени и задумчиво произнёс:
— Гладко вытесано. Это сколько ж нужно потратить труда и времени, чтобы заровнять все выбоины от инструмента. Да и зачем…
Если кого-нибудь из нас заинтересовали особенности обработки камня на лестнице, то ненадолго, потому что главные чудеса подземного прохода ещё только начинались. Никакого прямого и ровного коридора больше не было. Нам предстояло двигаться по сложному, со сменой направления и перепадами высот тоннелю, больше похожему на червоточину в яблоке, нежели на обычные пустоты внутри гор. Неплохо ориентировавшийся в подземных пещерах Франц качал головой и цокал языком, глядя на это странное место:
— Никогда ничего подобного не видел. И вода не могла такой путь проложить. Кругом какая-то мешанина из кусков различной по твёрдости породы. Как будто эта дыра проложена внутри огромного оползня, что после обвалов остаются. Но оползень достаточно рыхлый, в нём прокопать тоннель нельзя, а здесь стенки твёрдые везде.
