Дикари завопили все разом, и Милена переключила своё внимание на них. Бус на её шее уже давно не было, но она чувствовала, как невидимые бусины касаются кожи, вызывая в памяти образ волшебника.
"Уходи, Тау!, — мысленно закричала девушка. — Это ловушка! Ты должен меня сейчас слышать! Улетай отсюда немедленно!".
В тот раз волшебник не разговаривал с ней словами, выражая свои мысли при помощи образов и пантомимы состоявших из бусинок актёров. Вот и сейчас у Милены возникло такое ощущение, будто она находится не в Диком лесу, а в родовом замке баронов фон Кифернвальд, за толстыми стенами и крепкими дверями. В переводе на человеческий язык, это должно было означать:
"Не беспокойся. Тебе уже ничего не угрожает".
Вопли дикарей стихли, а сами они куда-то попрятались. Девушка не знала, с какой стороны появится Тау, поэтому приникла к прутьям клетки, напряжённо всматриваясь в купол над своей головой. Она прозевала момент, когда прутья превратились в труху и осыпались, словно лепестки увядшего цветка. В голове у Милены пронеслась череда видений, сообщавших о том, что волшебник намеревается спуститься на землю, чтобы забрать девушку с собой.
"Дикари ждали тебя, Тау! Будь осторожен!".
— Сейчас нас спасут, Броуди, — сказала она, не глядя на его клетку. — Броуди, ты меня слышишь?
Ответом ей была тишина, которую уже не нарушало свистящее дыхание старого разбойника.
На фоне голубого купола показалось белое пушистое облачко. Оно спускалось очень медленно, и с точки зрения Милены, в действиях Тау отсутствовала логика. Волшебник словно провоцировал детей леса на нападение, и они решили воспользоваться выпавшим шансом. Дикари повыскакивали из хижин, вылезли из-под настила и с диким воем принялись стрелять из луков в приближавшееся к земле облако. Стрелы вязли в слое мелких пузырьков, некоторые из них отлетали обратно, но ни одна не смогла причинить, хоть какого-нибудь урона.
На нижней поверхности облака возник рисунок улыбающейся рожицы, и Милена догадалась, что Тау ждёт, когда дикари израсходуют запас своих стрел. Он даже спустился пониже, чтобы им было удобнее целиться. Облако медленно перемещалось от центра поляны к тому краю, где находилась девушка, и проплывало сейчас на уровне верхушек древесных холмов. На одном из них Милена увидела человеческую фигуру и поняла, что может произойти в следующий момент. Тау не заметил, как на его облако запрыгнули сразу несколько дикарей, взметнувших над своей головой копья.
Девушка не могла видеть, что там происходило, и облегчённо вздохнула, когда прыгнувшие на облако дикари провалились сквозь слой пузырьков и попадали на землю. Милена надеялась, что Тау не пострадал, но потом заметила, как начало быстро снижаться облако, стремительно уменьшаясь в размерах. До земли долетел, лишь жалкий клочок, на котором лежал неподвижный волшебник. Его пузырьковый наряд был залит кровью, и её скопилось столько, что у девушки болезненно сжалось сердце.
Она подбежала к Тау и опустилась перед ним на колени. По телу волшебника пробежала судорога, после чего все пузырьки моментально исчезли. На земле лежал человек с непропорционально большой головой и телом, как у ребёнка. На залитой кровью коже цвета молодой моркови зияли нанесённые копьями раны. Милена содрогнулась, когда из глоток дикарей вырвался очередной вопль. Она подняла голову и увидела радость на лицах детей леса, уже начавших праздновать победу над волшебником.
— Вы просто скоты, — сказала им девушка, поднимаясь на ноги. — Вы только прикидываетесь людьми, а на деле, вы ничем не отличаетесь от зверей. Если бы Тау захотел вас уничтожить, то сделал бы это легко и непринуждённо. К сожалению, у него были моральные принципы, через которые он не захотел переступать. Кто из вас мог бы погибнуть ради своих принципов? Молчите… Если собрать все ваши звериные мозги, и сложить их вместе, то они не перевесили бы и малой толики разума Тау.
"А, ведь они меня понимают, — догадалась Милена, глядя, как мрачнеют лица обступивших её дикарей, — похоже, жить мне осталось недолго, но я довольна, что смогла донести до них свою мысль".
Она вдруг вспомнила слова, которые произносил дикарь по имени Воин, когда выдёргивал из ноги маленькую оперённую стрелу.
— Гаданаи джийя!, — выкрикнула девушка и злорадно усмехнулась, наблюдая, с какой свирепостью зарычали лесные жители. — Вот и рычите, как собаки, потому что неспособны подняться до уровня человека разумного!
Её неминуемо должны были растерзать, она ясно видела свой смертный приговор на лицах дикарей и понимала, почему они медлят. Стая зверей ждала команды вожака, или того, кто способен взять на себя эту роль. Вожак обязан был первым отведать крови жертвы, и это стало бы сигналом к нападению для остальных. Желая запугать девушку, один из дикарей выставил вперёд копьё, на котором ещё не успела засохнуть кровь поверженного волшебника. Чья-то рука оттолкнула оружие от лица Милены, после чего вперёд вышел дикарь, выглядевший старше остальных. Он сказал несколько слов соплеменникам, потом обратился к девушке:
— Женщина хотеть умирать легко. Нет. Завтра хороший смерть. Молись твой Бог.
— Я не верю в богов.
— Глупый женщина. — презрительно фыркнул дикарь. — Бог не любить глупый человек.
По приказу вождя Милену запихнули в ту же клетку, где ещё недавно сидел Броуди.
"В вашем поступке был какой-то скрытый смысл, госпожа?" — деликатно поинтересовался Кот.
