Караванщик не мог толком пошевелить головой, поэтому приветствовал девушку изумлённо вскинутыми бровями. Хэнк сразу же замахал руками, пытаясь объяснить Милене, что ей нужно уходить. Она отрицательно мотнула головой и принялась изучать обстановку в сарае. Внутри было пусто, если не считать груды досок в углу и двух старых бочек. Через крохотное оконце, Хэнк при всем желании не мог покинуть сарай. Оставалась запертая снаружи дверь, или квадратное отверстие в потолке, куда вела приставная лестница. Был ли оттуда выход на крышу, девушка не знала, да это сейчас и не имело решающего значения.
Главной задачей было освобождение караванщика. Милена вспомнила про кинжал, который перед отъездом получила от знающей. Достав его из ножен, она показала клинок Хэнку и жестом указала, что бросит оружие как можно ближе. Метатель из неё вышел никудышный, поэтому кинжал полетел по другой траектории, нежели предполагала девушка. К счастью, пленник сумел дотянуться до лезвия кончиками пальцев и стал потихоньку, царапающими движениями подтягивать оружие к себе.
Сдавливавшая шею верёвка сильно ограничивала свободу движений Хэнка, делавшего всё возможное, чтобы кинжал оказался в его руке. В какой- то момент он даже перестал дышать, пытаясь выиграть у верёвки, хоть немного свободного пространства. Лицо караванщика побагровело, от напряжения на шее вздулись вены, но он сумел завладеть оружием и нашёл в себе силы улыбнуться своей освободительнице. Перерезав верёвочный ошейник, Хэнк первым делом переместился к окну и прошептал:
— Боги наградят вас за доброту, госпожа. Вам нужно немедленно уезжать отсюда. Дальше я справлюсь сам.
— Моя помощь точно не понадобится?, — засомневалась Милена. — Возле сарая ходит часовой.
— Отсюда я выберусь сам, вылезу через дыру в крыше. Она прохудилась в нескольких местах. Потом доберусь до навеса на другом краю двора. Мою лошадь привязали к общей коновязи, где с ней рядом стоят лошади егерей. Они забеспокоятся, когда почуют чужого человека. Тогда егеря переполошатся, и погони не миновать. Уезжайте, госпожа, прошу вас. Я выжду немного, чтобы вы успели подальше отъехать, и тогда устрою здешним ребятам сюрприз.
— Какой?
— Подопру изнутри дверь и, прежде чем уходить, подожгу сарай, — недобро ухмыльнулся Хэнк. — Огниво у меня не смогли найти. Маркграф обожает наказывать пойманных браконьеров на городской площади. Егеря знают, что начальство придёт в ярость, если по их вине погибнет пленник. Пока меня будут спасать, я успею отсюда улизнуть!
— Как так получилось, что тебя схватили?, — спросила Милена, которой не понравилась бравада караванщика.
— Когда мы расстались, я не сразу уехал от вас, госпожа, — смутился Хэнк, — решил посмотреть, не угрожает ли вам опасность. Поэтому поздно заметил, что меня стали окружать. Времени, на то, чтобы вырваться из западни, уже не оставалось. Можно было попытаться, но я побоялся прорываться с боем. И лошадь погубил бы, и сам не спасся. Уезжайте сейчас, прошу вас.
— Хорошо, — сказала девушка. — Я ухожу. Постарайся не рисковать понапрасну.
— Ваше слово для меня закон, — важно кивнул караванщик.
Похоже, что это было выражение из словарного запаса Вогана, которому так любил подражать Хэнк. В этот момент он выглядел очень забавно, и девушке захотелось сделать книксен, в ответ на высокопарную фразу. Вспомнив, что она не в платье, Милена догадалась, что и сама выглядит не менее глупо. Не выдержав, она издала негромкий смешок, но Хэнк воспринял это, как одобрение своих слов. Он торжественно поцеловал подаренный кинжал и поднял его над головой, словно знамя. Девушка собралась в обратный путь вдоль стены сарая, прислушалась, и поняла, что до неё больше не доносятся звуки, выдававшие присутствие часового. За спиной раздался хруст шишек, заставивший девушку вздрогнуть и замереть на месте. Она поняла, кого сейчас увидит, когда будет оборачиваться.
"Беги, дура!, — истошно завопило Сомнение. — Ты сумеешь от него оторваться!".
"Тогда Хэнку несдобровать", — подумала Милена, и оглянулась.
Похоже, часовой вышел за ограду по своим естественным надобностям, но, увидев возле сарая подозрительного человека, сразу же вспомнил о служебных обязанностях.
— Стой, — сказал егерь. — Он передумал расстёгивать штаны и взял в руки прислонённую к стене алебарду. — Ты кто? Чего здесь ходишь?
Судя по его тону, часовой не ждал каких-либо ответов на свои вопросы. Произнеся положенные в таких случаях слова, он сделал шаг вперёд, а не желавшая сокращения дистанции девушка сделала шаг назад. В её голове уже сложился план дальнейших действий, но его осуществление требовало участия караванщика. Не делая резких движений, Милена дождалась, пока часовой двинется ей навстречу, и только тогда отступила ещё на один шаг назад.
Егерь не выглядел человеком, способным её настигнуть, внезапно ускорившись, или прыгнув вперед. Об этом свидетельствовала его грузная фигура и короткие кривоватые ноги. Больше всего девушку беспокоилась о том, что он может поднять тревогу, поэтому не следовало давать часовому повода для вызова подкрепления. Всем своим видом Милена демонстрировала полную беззащитность, давая понять, что не собирается оказывать серьёзного сопротивления аресту.
