Смотреть на Джунипер той ночью было все равно что снова и снова наблюдать, как разбивается самолет. Голубой показатель на мониторе продолжал падать. Ее кровяное давление было угрожающе низким, что могло свидетельствовать об инфекции. Доктор Иа-Иа был на смене, и они с медсестрой и специалистом по дыханию работали с Джунипер несколько часов. Они чуть дальше протолкнули трубку дыхательного аппарата, чтобы увеличить поток воздуха. Они ввели Джунипер больше антибиотиков и сделали все возможное, чтобы поднять содержание кислорода в ее крови. В 21:30 ее все же удалось стабилизировать, и мы с Келли поехали домой, чтобы немного поспать.
Мы знали, что следующий день вполне может оказаться для нашей дочери последним, и нам нужны были силы.
Этой ночью я видел сон, не похожий на все те, что мне когда-либо приходилось видеть. Я был участником игрового телешоу и стоял рядом с инкубатором Джуни на ярко освещенной сцене, украшенной голубой неоновой лентой и мигающими огоньками. Шоу напомнило мне «Кто хочет стать миллионером?». Главным призом была жизнь моей дочери. Мне нужно было пройти несколько туров, и тогда она могла получить шанс выжить. Если бы я проиграл хоть один тур, она умерла бы.
Сон был бесконечным. Музыка звучала из громкоговорителей. Зрители ревели и аплодировали раунд за раундом, в то время как камера фокусировалась на спящем лице Джунипер и мониторе, демонстрируя показатели всем тем, кто смотрел передачу по телевизору у себя дома. Я хотел прокричать, что ей нужна тишина, что весь этот шум для нее вреден, но не мог вставить и слова в громе оваций, музыки и заранее подготовленных речей ведущего. Мне нужно было сосредоточиться на игре, и у меня не было возможности следить за показателями на мониторе. Мы тонули в эйфории.
Келли не было со мной, а свет был таким ослепительным, что я не мог разглядеть ее лицо в зале. Однако во время одного из раундов на сцену вызвали Нэта и Сэма и попросили их встать по обе стороны от инкубатора. Мне нужно было каким-то образом соединить мальчиков с их сестрой с помощью лучей света так, чтобы это выглядело, как спицы в сияющем колесе. С этим заданием я справился, зал разразился аплодисментами. В следующем раунде мне нужно было угадать города мира, где Джуни окажется, когда вырастет, если все же выживет.
Я все еще был в телешоу, когда услышал жужжание. На полке за нашей кроватью вибрировал мобильный Келли. Я посмотрел на дисплей.
Я принял вызов. Доктор Иа-Иа извинился, что разбудил меня. Этот человек в середине ночи делал все возможное, чтобы спасти жизнь нашей дочери, и мне стало стыдно, что я так называл его. Келли прислонилась к трубке, чтобы слышать разговор. Сразу стало понятно — доктор Жермен тщательно подбирал слова. Он сказал, что у Джунипер опять возникли проблемы с дыханием и ее пришлось снова подключить к аппарату «хай-фай». Они увеличили концентрацию кислорода до ста процентов, но этого было недостаточно. Врачам не удавалось стабилизировать ее кровяное давление. С выводом мочи тоже были трудности. Все указывало на распространившуюся инфекцию.
— Вы живете далеко от больницы? — спросил он.
— Господи, — прошептала Келли.
Я не до конца проснулся. Так как после сна про телешоу мне резко пришлось окунуться в телефонный разговор, я не мог толком понять, что говорил доктор Жермен. Зная, что от столь высокой концентрации кислорода Джунипер может ослепнуть, я спросил, на протяжении какого времени можно подавать стопроцентный кислород без угрозы потерять зрение.
— Развитие сетчатки — это долгий процесс, — сказал он, — в данный момент мы сосредоточены на ее текущем состоянии.
Я все понял. Джунипер умирала. Доктор Жермен просто не хотел произносить этого. Врач сказал, что его основная задача — сделать так, чтобы она прожила ночь. Он казался изможденным.
До рождения Джунипер он предупреждал нас о статистике и всех опасностях, озвучивал риски. Теперь он делал все возможное, чтобы помочь нашей дочери победить статистику.
— Эта маленькая девочка очень больна, — сказал он. — Я крайне обеспокоен ее состоянием в данный момент.
Прежде чем положить трубку, доктор Жермен заверил нас в том, что позвонит, если что-то изменится. Он снова спросил, насколько далеко от больницы мы живем.
Мы приехали в больницу в 03:30. На наших лицах читался страх, и люди, которых мы встречали по пути, лишь отводили от нас взгляд. В лифте один из демонических детских голосов снова стал издеваться над нами: «Вверх! Шестой этаж!»
Когда мы заглянули в инкубатор Джунипер, она крепко спала. Ее ручки и ножки были раскинуты, словно ее отправили в нокаут в боксерском поединке. Холли, ночная медсестра, сказала, что лучше будет дать ей отдохнуть, потому что медики очень долго не могли ее стабилизировать. Однако концентрация кислорода все еще была очень высока, около ста процентов, и Холли беспокоилась о возможных последствиях. Нам казалось, что она теряет зрение на
