Теперь я понимала то, чего не понимала раньше. Там ежедневно происходили и потрясающие вещи тоже. Они случались там всегда, еще задолго до того, как у меня появился повод обратить на это внимание. Теперь это было с нами, но наш ребенок был не единственным, кому необъяснимым образом удалось выкарабкаться. Я представить себе не могла, что подумала Джуни, когда двери распахнулись, врачи остались позади и перед ней открылся целый мир.
Так много солнца.
Такое бесконечное небо.
Вылупившийся птенец
Время ложиться спать. Она теплая, ее голова лежит на предплечье матери, а правая рука в темноте тянется к отцу. Ее дыхание мягкое, а ресницы такие длинные, что щекочут матери щеку.
«Расскажите мне историю, — говорит она. — Расскажите, как я была маленькой».
Всегда одна и та же просьба. Каждый вечер.
— Когда ты была маленькая, то жила у мамы в животе, — начинаем мы свой рассказ. — Там было тепло и безопасно. Тебе там нравилось. Ты плавала. Мы с тобой разговаривали. И пели тебе.
— Я хотела выйти оттуда.
— Да. Ты сильно пиналась, чтобы тебя выпустили. Мы очень испугались, потому что ты появилась на свет очень рано и была совсем крошечной. Ты еще не была к этому готова.
— Эй, — говорит она, неожиданно сев и рассердившись. — Я там не готовилась.
— Не доросла. Еще не до конца выросла.
Она снова ложится.
Мы рассказываем, как впервые увидели ее в больнице. О Трейси, Ким, Диане, докторе Шакил, докторе Жермене и других людях, которые о ней заботились. Мы не говорили о том, что считали ее вдохи и что продолжаем это делать до сих пор.
— Ты жила в инкубаторе.
— Как маленькие цыплятки.
— Да, как цыплятки.
Ей четыре года. Она просыпается ночью, чтобы проверить яйцо, из которого весь день пытался вылупиться цыпленок. Мы относим его наверх, чтобы она могла наблюдать за ним из постели. Она светит своим маленьким фонариком в темноте.
«Привет, цыпленочек!» — кричит она и неистово машет рукой.
Яйцо светло-зеленого цвета, среднего размера и с дырочкой наверху размером чуть меньше монеты в десять центов. Оттуда выглядывает темный глаз, а затем закрывается, чтобы немного отдохнуть. Длинный желтый палец ноги высовывается из отверстия в скорлупе.
Джунипер — это грязные ботинки, сколотый лак на ногтях, вафли, визгливый смех, рассыпанные блестки, поцелуи с чмоканьем, улетевшие воздушные шарики. Она катается на лошадях, карабкается по скалам, пинает переднее сиденье в автомобиле, активно жестикулирует при беседе и разговаривает во сне, обычно о Гермионе.
«Смотри! — говорит она. — Не злись, это так здорово».
Она стыдит старших детей на занятиях по гимнастике своими стойками на руках и оборотами на перекладине. Ей нужно помочь забраться на нижнюю ветку дерева рядом с детским садом, но, как только она оказывается на ней, она мгновенно взбирается на вершину, смотрит на других детей, которые выше ростом, и говорит: «Так карабкаться вы сможете, только когда будете такие же большие, как я».
Она кормит из бутылочки котят и щенков из приюта, поет им и рассказывает истории. У нее восемь цыплят, которых она таскает по всему двору и целует на ночь.
Она надевает черную мантию, размахивает волшебной палочкой и распределяет своих цыплят по факультетам Хогвартса.
