Я невольно насторожилась. Что-то меня сильно насторожило в ее словах. А госпожа Фатина продолжала как ни в чем не бывало:
– И хвалят тебя все, и выздоравливают все… Как чудо какое…
– Так тут ничего удивительного нет. Ко мне ведь не с самыми сложными случаями идут, – улыбнулась я. – Что посложнее – других лекарей ищут. Из Зеленого и Белого города.
– Ой ли? А с пристани? Этот, как его, малек просто чудеса о тебе рассказывает!
Я мысленно пообещала Шими надрать уши.
– Чудеса? Ой, а что именно?
– Что ты любую болезнь видишь…
– И что? Я ж лекарка, это моя работа. Как бы я лечила, не зная что?
– И не ошибаешься никогда?
– Ошибаюсь, – я помрачнела. – Еще как ошибаюсь. У нас только Сияющий все видит, а мы, глупые, довольствуемся тем, что он нам дал.
– Но некоторым он дает больше, чем остальным?
Темного крабом!
Снова и снова пригодилось мне умение «держать лицо». Спасибо родителям, вбили науку, а с неприятными людьми маску я нацепляла автоматически. Госпожа Фатина и не заподозрила, что внутри у меня все сжалось в один огромный комок, а потом распалось на ясные и прозрачные звенья цепи. Пресветлый Храм – Деньги – Жрецы – Магия – Поиск – Расспросы. Наверняка эта гадина тоже ищет мага жизни, или кто-то в храме попросил ее задать мне вопросы. Или…
Наверняка они ничего не знают. Болтовня Шими и есть болтовня, от нее любой отмахнется. А вот что у меня никто не умирал, что выздоравливают люди, что меня зовут и на простые, и на сложные случаи, молва идет, круг пациентов ширится… От этого не отмахнешься.
А что делать?
Но внешне я абсолютно спокойно пожала плечами.
– Наверное…
Госпожа Фатина прямо-таки впилась в меня глазами.
– А говорят, лучшие лекари из магов жизни получаются.
– Говорят, – в моем голосе прозвучало точно рассчитанное безразличие. – Я ни одного не видела, вот и сказать не могу.
– У них даже безнадежные больные выздоравливают…
– Тогда и ломить за свои услуги они должны втридорога. Кстати, с вас два медяка.
– Вот, возьми, Ветаночка.
Потертые медяки улеглись на скатерть. А я еще долго не могла убрать их в кошелек после ухода старой сплетницы. Бешено колотилось сердце, противно ослабли ноги, подкатывал к горлу горький комок тошноты. А ведь это только первая ласточка.
Меня еще не подозревают – пока! Но что будет впереди? Выход только один. Беречься и беречься. Не лечить никого своей силой, сбрасывать ее помаленьку.
Но как? На то нас и ловят. Мы не можем удержаться, иногда совсем не можем. Да, надо откладывать деньги и переезжать. А Шими я все равно уши оборву.
Малек трепливый!
Когда ночью в мое окно забарабанили так, что едва стекло не вылетело, я даже не удивилась. Не в первый раз. Но увидеть за окном Майло Варна не ожидала.
– Что случилось?
– Госпожа графиня… она чем-то отравилась. Ее рвет.
Я поспешно натянула юбку и накинула плащ. Тут надо поспешить.
Чем опасны отравления для беременных? Да потерей ребенка. Или расти он будет плохо, или болезни у него какие появятся… У нее сейчас примерно четвертый месяц, но тут надо смотреть, чем отравилась, сколько времени прошло.
– Чем она?..
Карета тряслась по булыжникам мостовой, я перебирала снадобья в своем саквояже. Вот этим сразу напоить, вот это от спазмов, вот это успокаивающее. Надо смотреть. Так сразу я и не скажу, что и как.
– Не знаем. После ужина ей и заплохело.
– После ужина? А что она ела?
– Что господин граф приказал. Супчик куриный, опять же мясо отварное, пирог с яблоками, молочко.
