— Они знали о твоем намерении приехать? — спросила девушка.
— Я не приезжал сюда в течение долгого времени. Нет, они не знали, что я приеду сегодня. Но это мои земли, и я — шейх, так что эти люди постоянно меня ожидают.
Он держал полог, который выполняла роль двери, открытым, и Сидни нырнула внутрь. За пределами шатра царила жара. Малик прошел мимо Сидни и сделал что-то за ее спиной. Вентиляторы начали свою работу. Воздух они не сильно охлаждали, но, по крайней мере, он начал циркулировать.
— Здесь есть генератор, — объяснил он. — Его мощности на кондиционер не хватит, а вот на вентиляторы и осветительные приборы — вполне. А также холодильник, — добавил Малик. — Его только включили, так что скоро у нас с тобой будут прохладительные напитки.
— Замечательно, — ответила Сидни.
Генератор в пустыне? Теперь ясно, что за звук она услышала.
— Но почему же этот оазис, Малик? Что здесь находится?
Девушка была несколько сбита с толку. Если поблизости находились богатые месторождения нефти, значит, неподалеку должны быть нефтяные вышки и рабочие. Не было бы необходимости в шатре посреди пустыни, который был обустроен вдалеке от цивилизации.
Малик отвел взгляд и начал настраивать вентиляторы.
— Я давно не был здесь. Пришло время.
Сидни облизала сухие губы.
— Неужели это не могло подождать?
Он повернулся и смерил ее серьезным взгляд:
— Нет.
Девушка осмотрела шатер. Он был роскошным — на полу лежали красные ковры. Стояли стол и низенький диван. Спать на нем было бы затруднительно.
— Где я буду спать?
— Здесь есть спальня.
Она вновь осмотрелась вокруг и поняла, что в другой части шатра находилось другое помещение.
— Спальня? Одна?
— Да, одна.
Пульс начал зашкаливать. Одна постель…
— Это плохая идея, — не сдержалась Сидни, надеясь скрыть волнение в голосе.
— Я не смогу организовать еще одну спальную комнату,
— Я с тобой вместе ночевать не собираюсь.
Малик подошел к Сидни и остановился в паре дюймов от нее. Девушка могла почувствовать жар его тела. Его взгляд остановился на ее губах. Ах, этот великолепный и чувственный рот. Его губы были такими притягательными.
— Может, все же стоит, — прошептал Малик. — Возможно, все же стоит исследовать все детали, прежде чем подавать на развод.
— Ты ведь шутишь? — Ее сердце колотилось от переживаний. Желание не давало ей покоя, в венах бурлила кровь. Она почувствовала возбуждение во всем теле.
— Может быть. У меня создается такое впечатление, что ты просто пользуешься мной, и я слишком легко соглашаюсь с твоими требованиями.
Сидни не понимала, о чем идет речь, и была крайне удивлена.
— Мои требования? Именно из-за тебя я здесь! Ты заставил меня прилететь в Джафару! Я же всего лишь хочу получить развод.
Его глаза сузились.
— Ты изменилась, Сидни. Ты не была такой… циничной.
— Я не цинична. Я просто практична.
— Теперь это так называется?
— Ты все еще зол на меня из-за своей матери, — парировала она после напряженного молчания. — Мне жаль, если ты не согласен с этим решением, но я не хотела обострять ваши отношения, когда в этом нет нужды.
Раздался смех.
— Боюсь, что уже слишком поздно, моя дорогая. Наши отношения нельзя назвать образцовыми, и так будет всегда. Твой честный порыв ни к чему не приведет.
Ей стало больно и жаль, что он так равнодушно говорит о проблемах в семье. Но затем она вспомнила о том, как он рассказывал о своем детстве… Малик рос в богатстве, но не понимал, что значит сплоченная и любящая семья. В его доме существовали лишь обязанности и традиции, о любви не могло быть и речи.
