Она качает головой:
— Я поведу младшего брата выпрашивать сладости.
За обедом я спрашиваю у Раджа, пойдет ли он на праздник.
— Конечно! — отвечает он. — Канун Дня Всех Святых — это лучший вечер года. Можно наряжаться!
— Да ладно! — фыркает дедушка. — У тебя что ни день, то Хеллоуин.
Я решаю, что пойду, но что надеть, не знаю. Раньше мы с Брианной вместе придумывали костюмы. Необязательно быть доктором наук, чтобы понимать, что в этом году парные костюмы мы с ней не наденем.
Мама предлагает свозить меня в старшую школу и поискать что-нибудь в тамошнем театральном гардеробе.
— У меня есть отличный костюм хиппи из мюзикла «Волосы», — говорит она, пока я копаюсь в рядах висящей одежды.
Я качаю головой:
— Это не мое.
Для моих родителей костюмы — обычное дело. Это часть их работы, как форма.
Но мне кажется, костюм на Хеллоуин — это важно. Он сообщает людям что-то о тебе — кто ты такой и кем хочешь быть. Как иначе объяснить, что столько девочек наряжаются принцессами и ведьмами?
Я продолжаю искать и натыкаюсь на костюм, при виде которого сразу становится понятно — это то, что мне нужно! Не знаю, почему такая идея раньше не пришла мне в голову.
Вечером на Хеллоуин я запираюсь в своей комнате и наряжаюсь. Когда я торжественно спускаюсь вниз, мама с Беном уже сидят на крыльце с тазиками сладостей на коленях. Они тоже в костюмах.
Мама нарядилась сказочной пастушкой: на ней кринолиновая юбка, в руках — посох. Но главный эффект производит костюм Бена: он оделся овцой. На нем пушистый белый костюм с надписью на груди: «Я НЕ ПОТЕРЯЛСЯ. Я ПРОСТО НЕ ЛЮБЛЮ СПРАШИВАТЬ ДОРОГУ».
— Бе-е-е, — приветствует меня Бен.
Я смеюсь, но дедушка недоуменно качает головой.
— А ты кто, Эйнштейн? — спрашивает меня Бен.
На мне белый лабораторный халат и всклокоченный седой парик. На носу у меня очки с толстыми стеклами, в руках — пробирка с зеленой, светящейся в темноте краской.
— Просто безумный ученый, — отвечаю я.
Дедушка заявил, что слишком стар для Хеллоуина, и оделся как обычно: полиэстеровые штаны, рубашка на пуговицах, кардиган, черные носки и мокасины. Я уговорила его надеть неоново-оранжевую резинку для волос, чтобы выглядеть хоть чуть-чуть по-хеллоуински.
— Не подсказывай! — дразнит его мама. — Ты нарядился стариком!
Дедушка скалится в ответ:
— Ха-ха!
Бен остается встречать охотников за сладостями, а мама отвозит нас в молодежный центр. В ожидании Раджа мы стоим у входа и рассматриваем чужие костюмы. Вокруг много соблазнительных ангелов и чертиков. Больше всего мне нравится парочка в костюмах Дороти и Железного Дровосека, причем мальчик оделся Дороти, а девочка — Дровосеком.
Дедушка спрашивает:
— Как думаешь, там будут яблоки под карамелью?
— В приглашении было написано, что будет угощение. А что?
— Целую вечность не ел яблок под карамелью, — смеется дедушка.
К нам подходит Радж, и сегодня на нем нет ничего черного. Наоборот, он надел зеленые слаксы, ремень с изображением китов, розовую тенниску с поднятым воротником, а на плечи набросил белый свитер. Вместо тяжелых черных ботинок на нем коричневые мокасины на босу ногу. Волосы обесцвечены и зачесаны назад. Если бы не пирсинг, я бы его и не узнала.
— А у тебя что за костюм? — спрашиваю я.
Радж засовывает руки в карманы и ссутуливается:
— Я мальчик-мажор.
Я смеюсь.
Дедушка неловко переминается с ноги на ногу:
— И что теперь?
— Кажется, теперь полагается веселиться, — отвечаю я.
— Веселиться? Какая трата времени! — ворчит дедушка.
