И Николай решился:
— Хорошо, пойдем в гости к твоему дяде. Заплачу пока за сутки, а там видно будет.
— Ну и хорошо. Тем более, тут близко. Пешком за полчаса дойдем, не особо торопясь.
И Артистка направилась к выходу из сквера, испытывая гордость за свое умение втираться в доверие и заманивать жертв в ловушку. Она шла чуть впереди и делала вид, что ее совсем не интересует молодой мужчина, боясь спугнуть добычу. Обычно Артистка в такой ситуации изображала гостеприимную родственницу хозяина жилья и лишь ближе к вечеру, предлагала остаться на ночь с гостем. Но в этот раз таксист ждал от нее сигнала, и она вынуждена была торопить события.
А ничего не подозревающий Зыбин шагал вслед за блондинкой, с любопытством оглядываясь вокруг:
«Не успели отойти от вокзала, как исчезли большие каменные здания. Вокруг двухэтажные, старые купеческие дома с палисадниками и кустами акаций на краю потрескавшегося тротуара. А, впрочем, такая смена декораций мне будет только на пользу. Надо отдохнуть от недавних приключений».
Наконец, блондинка остановилась возле дома, за которым виднелся заросший чахлыми кустами пустырь на месте остатков фундамента давно снесенного здания. Она скинула с калитки ржавое металлическое кольцо и уверенно направилась к крыльцу. Достав из сумки ключ, открыла дверь и пригласила:
— Заходите, располагайтесь.
В комнате царил беспорядок. На столе виднелась пустая бутылка водки и тарелка с засохшим хлебом с обломанным плавленым сырком. В углу стоял старый диван, на котором буграми громоздилось старое лоскутное одеяло и подушка с несвежей наволочкой. Через давно немытые стекла окна виднелся пустырь, за которым были видны проезжавшие по шоссе автомобили. И Николай пришел к невеселому выводу:
«Довольно подозрительно, что молодая женщина, собираясь сдавать жилье, не удосужилась привести комнату в порядок. Похоже, я в очередной раз попал не в то место и не в то время. Надо быть настороже».
Зыбин вытащил из бумажника деньги, отделив от тысячной купюры пятьсот рублей, и протянул блондинке, прниказав:
— Чистую наволочку на подушку хотя бы найди.
— Конечно, все сделаю. Не успела из прачечной постельное бельё забрать. Сейчас сбегаю, тут недалеко, и перестелю тебе постель. Только вот чаю выпью, а то с утра еще не завтракала.
Может быть, вместе перекусим? Сейчас чайник поставлю и посмотрю, что у родственника в холодильнике завалялось.
И хозяйка вышла на кухню. Слушая, как льется вода из крана, Николай брезгливо подумал:
«В такой антисанитарии черная икра в рот не полезет. Хорошо хоть паленую местную водку не предлагает».
В этот момент, словно услышав его опасения, в комнату вернулась хозяйка с четвертинкой в руке и куском сала:
— Нашла дядины припасы. Меня зовут Ларисой. Давай отметим с тобою знакомство.
— Нет уж, спасибо. Мне с друзьями придётся всю неделю свою печень на рыбалке водкой травить. Так что я воздержусь.
— Тоже верно. Но, хотя бы, чай я могу тебе предложить?
Стараясь скрыть свое разочарование, Лариса вышла на кухню и вскоре внесла в комнату две чашки чая. В качестве угощения поставила тарелку с баранками и половину плитки шоколада. Николай покачал головой:
— Спасибо, я пока ничего не хочу. В поезде перекусил. А ты, похоже, назад на работу не спешишь.
— Так, покупателей в нашем магазине почти нет.
— Значит и доход не ахти? Чего же ты не ищешь места доходнее?
— Это ты по московским меркам нас меряешь. В нашем городе работать негде. Девчонки сверстницы все на фабрику игрушек после школы трудиться пошли. Я тоже больше года там куклы расписывала. Цех был вредный, и химическими парами приходилось дышать. Наши фабричные женщины к тридцати годам, старухами выглядят. Хорошо, что прогорела фабрика, а то и меня такая невеселая учесть ждала.
— А почему обанкротились?
— Так наши куклы только и годились, что детей пугать. Хорошо, что в магазин устроилась. Повезло. Это вы, столичные жители, рабочими местами избалованы.
— С чего вы все так москвичей не любите?
— Мне мама рассказывала, что в советские времена за колбасой к вам моталась на электричке по выходным дням. Да и сейчас вы там жируете, а мы здесь за гроши горбатимся. Некоторые девочки покрасивее к вам в столицу в путаны продались.
— А ты чего растерялась?
— Продаваться за деньги тошно. А потом может быть я еще и богата. Вот, взгляни на эту вазу на полке. Мне еще моя бабка рассказывала, что ее дед, будучи молодым парнем, помещичью усадьбу опустошал от богатств неправедных. Так ему тогда эта ваза досталась. Вот, посмотри на донышко. Там стрелки нарисованы, и дата стоит древняя. Видишь, ваза почти двести лет назад изготовлена. Наверняка, больших денег стоит. Вот найду богатого покупателя, продам ее и поживу в свое удовольствие. Ну, что думаешь?
