— Я в ваших услугах не нуждаюсь, — мрачно ответил он и рявкнул: — Мария! Принеси еще бутылку!
— Сеньор, соблаговолите воздержаться хотя бы недолго, — попросил я. — У меня для вас важные известия.
— Ну? — он перевел на меня налитые кровью темные глаза. — Что вам нужно? И при чем тут моя дочь?
— Сейчас объясню, — уклончиво ответил я. — Для начала я хотел бы передать вам, что ваша дочь Иоанна жива и находится в добром здравии. Вам, должно быть, уже телеграфировали из пансиона?
— Да… эта мерзавка сбежала! — очнулся Варгас. — А ведь сама рвалась туда, лишь бы подальше от женишка!
— Разве не вы сосватали ему Иоанну? — спросил я.
— Я, — вздохнул Варгас и все-таки приложился к бутылке, услужливо подсунутой Марией. — Только это дело, сеньор, касается только моей семьи. Говорите, что вам нужно да убирайтесь восвояси!
— На вашем месте я бы немного сбавил тон, сеньор Варгас, — вкрадчиво произнес я, решив, что с этим пьяницей нечего церемониться. Вежливого обращения такая братия не понимает, принимая его за проявление собеседником слабости, а потому наглеет. — Вы что, не прочли мою визитку? Вам не ясно, кто я такой?
По правде сказать, на визитке значилось сокращенное название лондонского клуба, почетным членом которого я являлся, а также Королевского географического общества. Я совершенно справедливо рассчитывал, что Варгас в лучшем случае опознает слово «Королевский», а расшифровать аббревиатуру не сумеет. Тем более, визитка на английском.
Я не ошибся.
— Вы… из этих? — опасливо спросил он и указал подбородком куда-то в сторону океана. — И насчет Хуаниты… Что она натворила? Украла что-нибудь и сбежала?
— Почему же сразу украла? — удивился я.
— Да я приметил, что очень уж она интересуется камушками, — протянул Варгас и снова хлебнул из бутылки. — Так и выспрашивала, и вынюхивала, только стоит завести разговор о делах, она тут как тут — то выпить принесет, то закусить, а сама знай прислушивается… Я это не сразу заметил, а как заметил — перестал ее впускать.
Я отметил, что у Хуаниты, несмотря на юный возраст, достаточно смекалки и отличное чутье на обман.
— Сеньор Варгас, — продолжил я, копируя известного лондонского адвоката, о котором ходили слухи, будто он парой фраз может заставить присяжных уверовать в полную невиновность подсудимого, будь тот хоть самим Джеком-Потрошителем. — Вы должны понимать, что нам известно всё. Покамест я беседую с вами как с человеком, павшим жертвой известного мошенника, однако всё может измениться в мгновение ока, если вы откажетесь отвечать на мои вопросы. Вы меня понимаете?
— Понимаю… кажется… — протянул он и отодвинулся со стулом вместе.
— Это дело касается не только вашей дочери, затронуты интересы Короны. Вы, надеюсь, осознаете, что это означает? — добавил я, почти не солгав. Чьих рук дело все эти беспорядки, в конце концов?
— Д-да, — выдавил Варгас и даже отставил бутылку подальше. — Вы… вы спрашивайте, сеньор, хотя меня и так уже обо всем повыспросили…
— Ничего, я хочу выслушать вашу версию событий своими ушами, а не полагаться на протоколы местных властей, которые, подозреваю, принимали не последнее участие в этой истории, — выдал я, сам себе удивившись. Впрочем, не зря ведь диплом пылится на полке! — Итак, сеньор Варгас, мы остановились на том, что вы сосватали вашу старшую дочь…
— Смитессону, — бурнул Варгас. — У нас так принято, сеньор: чтобы деловые связи были крепче, неплохо скрепить их браком детей. Детей у Смиттесона не было, поэтому мы решили, что он сам женится на Хуаните, когда она немного подрастет и научится вести себя как светская дама.
— Так-так, — протянул я, — и с этой целью вы отправили ее в Британию?
— Именно. Я надеялся, что она присмиреет, а когда выйдет замуж, ее поведение станет головной болью Смитессона, не моей. Но кто же знал, что он окажется мошенником? Старый Диас к нему благоволил, ну так Смитессон мог запудрить мозги кому угодно… Надеюсь, его когда-нибудь повесят! — выдал Варгас единым духом.
— Ну, на повешенье он пока не заработал своими трудами на ниве преступной деятельности, но сидеть ему придется долго, — заверил я. — Вы же, вижу, на свободе… К вам проявили снисхождение как к обманутому, введенному в заблуждение или?..
— Или, — мрачно ответил он. — Не будь у меня, чем откупиться, меня ославили бы на всю Мексику. Ну я-то ладно, человек пропащий, но у меня ведь сын, каково ему будет? А еще и дочери, кто их потом замуж возьмет? Да и приданое нужно… И так-то на улицу не покажешься, все ведь знают, как было дело, в наших краях ничего не скроешь!
— И чем же вы откупились от слуг закона? — холодно спросил я. — Уж не деньгами ли Иоанны, которыми распоряжались, как опекун?
— А хоть бы и ими, — прищурился Варгас. — Старик и так отписал ей столько, что на три семьи хватило бы. Нрав у этой паршивки точно, как у ее матери: с младшими она бы делиться не стала, зажила бы, как королева, а нас побоку… Или продала бы всё и уехала в Мехико или вовсе в Америку!
— Потому вы и старались поскорее пристроить ее замуж? Сперва ее наследством распоряжаетесь вы, а как только она выходит замуж — ваш
