После бума запуска экзопланет, который длился около двухсот лет, наступил период разочаровния. Несколько неудач заставили человечество на долгое время похоронить идею поиска горизонта разума, но вот на витке новых открытий и космических встреч Земля вновь взялась за подготовку экспедиции.
Подняло голову свеженькое поколение запредельщиков, мечтающих принести себя в жертву. Сначала они забирались на горы и сплавлялись по рекам без силовой защиты. Игнорировали всевозможные охранные гаджеты, проверяли себя на прочность, ставили сверхзадачи. Верили в то, что смогут стать истинными прогрессорами.
Однажды Никита с Лизой и двумя друзьями играл в тримино и глупейшим образом проигрывал. Сделав очередной сомнительный ход, он заявил решительным, призванным убедить самого себя тоном:
– Тупость сначала преодолевается уверенностью, что ты не тупой.
Лиза рассмеялась и, бросив на стол фишку, лишила его последней надежды.
– К сожалению, дорогой, некоторые в этой счастливой уверенности и остаются на всю жизнь.
Она умела быть язвительной, но никогда не была стервой. Что бы Лиза сказала Майклу Стэнли? Что он герой-прогрессор или идиот? Вероятно, второе.
Трудно было понять, на что он до сих пор рассчитывал. Полтора года назад проект отправки сверхдальней экспедиции после долгих споров был приостановлен Планетарным парламентом. Правда, за год до этого решения экзопланета была полностью отстроена, крейсеры сопровождения готовы и искусственное солнце росло в магнитных ловушках. Общество молодых идиотов бесновалось в восторге от возрожденной после трехсот лет молчания Великой идеи космического ковчега и готовилось к полету. А их родители тосковали и утирали сопли.
Сначала никто не возражал против потери поколения. Как же возможно отказать в праве выбора, в праве каждого сопляка решать, на что потратить жизнь? Разве может воспитанный в политкорректности отец запретить отпрыску резать себе вены на том основании, что не хочет его потерять. Это, как говорится, папочкины проблемы.
Пока таким папочкой не оказался Уильям Стэнли – винодел, владелец сети модных рекреационных центров, изобретатель таких популярных игр, как тримино, бильярд на льду, бродячие карты. Он входил в тридцатку богатейших людей планеты, имел единственного сына и, похоже, авторитарный характер. Во всяком случае, не был готов предоставить Майклу свободу выбора его собственной судьбы.
И не предоставил.
Харизматичный и умный Уильям рассорился с сыном, прослыл среди молодежи ретроградом и за пару месяцев медийной бомбежки расшевелил общественность настолько, что парламент принял поправку по вопросам сверхдальних космических экспедиций.
Связь поколений не должна быть прервана.
Любая экспедиция будет ограничена правом оставшихся на Земле на встречу с теми, кто улетел. Проще говоря, экспедиция может быть возвращена к истечению срока жизни родителей улетевших детей, а именно через сорок лет после расставания. Не вся. Дети детей могут лететь дальше, если технически это будет возможно, но движение вглубь космоса будет также ограничено желанием их родителей. В случае невозвращения по требованию команда ставит себя вне закона, и тогда программа, зашитая в экзопланету, разворачивает махину к Земле.
Принятая поправка была горячо поддержана поколением родителей, но практически убила у молодого поколения желание отправиться в дальний путь. Лететь сорок лет, чтобы вернуться. Выглядит не круто, а уныло.
Невозможность пожертвовать собой остудила сердца молодых космических романтиков, их ряды поредели, и момент старта все откладывался и откладывался. Пока о нем и об экзопланете, вращающейся вокруг Солнца где-то за Землей, не стали забывать.
Недавно парламент рассматривал решение о демонтаже экзопланеты. Многие компоненты инфраструктуры искусственного космического тела могли быть эффективно использованы. Начали ли консервировать экзопланету «Горизонт» или нет, Ларский наверняка не знал. Дело не быстрое. План демонтажа и распределения компонентов готовился долго, документы и предложения болтались по инстанциям, обсуждались в кулуарах, возвращались на доработку и обросли таким бюрократическим хвостом, что Никита был уверен, что за всей этой волокитой стоял чей-то тщательно скрываемый интерес. Близкий к интендантскому ведомству.
А еще Майкл Стэнли.
Последнее время он вел себя так, словно готовился к отлету. Пропадал в своей квартирке в Берлине, встречался с возбужденными юнцами, занимался физическими тренировками. И сверкал голым черепом – а значит, проходил интенсивную информационную прокачку.
То, что прокуратура получала хоть какую-то информацию о Стэнли – уже радость. По закону режим информационного доступа к себе любых служб и личностей регулировал сам человек. Мог закрыться полностью, отключиться от всех каналов коммуникации, даже регулирующих возможность его спасения в случае чего. Существовало около миллиона землян, прячущих буквально от всех свою повседневную жизнь, что могло быть и своего рода психическим заболеванием. Их называли соцданами. Среди них были и одиночки и те, кто объединялся в группы, которые вели тайную, в том числе и противозаконную деятельность.
Парламентские никак не могли определить степень вмешательства в личную жизнь таких людей, хотя бы с медицинскими целями. Нет, конечно,
