Он удовлетворенно кивнул головой и прошел в шатер. «Надо пригласить завтра с утра сардаров, пусть посмотрят на представление. Не так часто моим военачальникам представляется такая возможность».
Так он и сделал.
Утром к нему съехались полководцы, уселись, как и велел эмир, – по обе стороны от Тимура, лицом ко входу. Для того чтобы время шло веселей, подали фрукты, свежие лепешки.
Минул час, второй… Сардары начали переглядываться – в чем дело? В походе Тимур не любил праздных сборищ. Но эмир лишь улыбался в усы и говорил о несущественном.
Наконец все прояснилось. Вошел начальник телохранителей.
– Прибыла вчерашняя делегация. Впустить?
Тимур кивнул.
Сардары сразу смекнули, для чего их позвали, приосанились.
Делегация горожан вошла, поклонилась. Тимур едва кивнул.
– Мы желаем тебе и твоим воинам здоровья и процветания! – начал старейшина. – Знатные люди города посоветовались и решили заплатить деньги за спокойствие и жизнь города.
Тимур кивнул удовлетворенно, но тут же сказал:
– Пока это только слова, уважаемый старейшина, сотрясание воздуха.
– Не изволь сомневаться. Прикажи своим воинам пропустить в лагерь наших людей с ценным грузом.
– Дозволяю! – благосклонно кивнул эмир.
Делегация удалилась.
Эмир в сопровождении сардаров вышел из шатра. Поскольку шатер стоял на высоком месте, был хорошо виден город и дорога к нему.
Делегация отошла от лагеря, остановилась. Старшина стал размахивать белым платком, явно подавая знак.
Из Кафы немедленно выступил караван осликов с погонщиками. По бокам ослов висели объемистые корзины, причем явно тяжелые, поскольку караван шел на подъем с очевидным усилием.
Сардары, глядя на приближающихся осликов, отпускали шутки.
Когда караван и делегация встретились на дороге и вошли в лагерь Тимура, сам эмир и сардары проследовали в шатер и заняли свои места.
Делегация деловито вошла и отвесила поклон.
– Великий эмир, куда сгружать деньги?
– Да вот сюда, перед нами! – Тимур явно наслаждался зрелищем.
Погонщики сгружали корзинки со спин ослов и передавали их членам делегации, а уж те заносили груз в шатер, развязывали мешочки, лежавшие в корзинах, и ссыпали деньги на ковер. Падая, монеты блестели, звенели.
– Самая сладкая музыка, которую я слышал, – сказал Омар-шейх.
– И видел, – в тон ему добавил Миран-шах. Потому что золотая кучка быстро росла, увеличиваясь в размерах. Столько золота одновременно мало кто из присутствующих мог лицезреть.
У сардаров алчно сверкали глаза, а на глаза знатных людей наворачивались слезы. Им жалко было расставаться с нажитым. А сардары благодарили в душе Тимура, который, не пролив ни капли крови своих воинов, взял богатую добычу.
Лишь Тимур, слегка смежив веки, упивался своим торжеством.
– Доволен ли ты, о великий эмир? – спросил старейшина. – Мы доставили все по договору.
– Да. Ступайте в город и объявите всем о моей милости.
Делегация низко поклонилась и вышла. Сардары сидели молча, в восхищении глядя на груду золота, тускло мерцающую перед ними.
Только для одного Тимура представление уже закончилось. Он встал с подушек, подошел к груде золота, зачерпнул пригоршню монет, внимательно рассмотрел одну и швырнул ее назад, в кучу.
– Пусть все сочтут и разделят по справедливости, – сказал он, обращаясь к военачальникам.
У сардаров как пелена с глаз спала. Да что они, золота не видели? Тут только золото – пусть и много. Они степенно встали, поблагодарили эмира за зрелище и полученное удовольствие.
– А разве я вас отпустил? – тихо сказал эмир. – Продолжим.
Сардары снова уселись. Им стало стыдно за свою поспешность. Видимо, блеск золота затмил им разум.
Наступила тишина.
– Мы все внимательно слушаем тебя, великий эмир, – нарушил тишину Миран-шах.
– Я хочу поговорить насчет завтрашнего штурма Кафы, – невозмутимо сказал эмир.
