звук у него был повыше тоном, более звонкий. Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг пришел!
А к стенам уже дружина княжеская бежала – со щитами и копьями, с луками за плечами да саблями на поясе. На голове – шлемы блестят, одеты в кольчуги. Пора и князю одеваться как воину.
Князь вернулся в дом, прошел в оружейную комнату. Старый Панфил помог облачиться в кольчугу, застегнуть ремни на наручах и поножах, опоясаться саблей; щит протянул. Щит – круглый, небольшой – князь не взял: только мешать будет. Не врукопашную же он собрался. Пусть враг сначала стены одолеет.
В душе князя зрела ненависть к приближающемуся врагу. Кто этот враг, еще неизвестно, но князь его уже ненавидел.
Живет мирно княжество, город. Люди хлеб убирают, скот пасут, детей рожают, с соседями в мире живут. И вдруг приходит черная сила, стремящаяся все это, созданное потом и трудом тысяч людей, разрушить, детей и стариков убить, женщин и мужчин взять в плен и продать, сделать рабами. Город разрушить, сжечь, обратить в прах. За что? Трудитесь, сами, своими руками создавайте изобилие. Так нет же, проще отобрать чужое, пограбить, поизмываться всласть. Не будет вам легкой добычи, супостаты, пока жив хоть один русский воин!
Князь прошел на городскую стену. Облако пыли значительно приблизилось; лучи солнца, попадая на доспехи и оружие, давали блики. Понемногу стали доноситься звуки: сначала мерный и тяжелый топот тысяч копыт, потом крики воинов, бряцанье оружия. В конной лаве стали различаться отдельные фигуры, потом – лица. Кто-то из остроглазых дружинников сказал:
– Татары! Вон бунчук татарский с конским хвостом – впереди.
Через какое-то время бунчук разглядели и другие.
Князь ничего не мог понять: по сообщению купца татары разбиты, Салахмир заверил, что нынешним летом татары в поход не собираются. А татары – вот они! Еще немного времени – и они окажутся под стенами.
Их и в самом деле было много – несколько тысяч. Точно!
У князя засосало под ложечкой. Что русичи, что татары всегда в походе пускали вперед дозор, а за ним – авангард, или передовой полк. Если передовой полк столь велик, то какова идущая за ним армия?
Князь подозвал к себе старшего дружинника Данилу.
– Вот что. Возьмите у Агея масло конопляное, полейте мост.
– Понял, княже, исполню.
Два дружинника бросились исполнять поручение. От амбаров приволокли большой глиняный горшок с маслом, отворили ворота и обильно полили маслом бревна моста. Теперь достаточно швырнуть на мост горящий факел или пустить несколько стрел с горящей паклей, как настил моста вспыхнет. Хоть и не широка река – саженей пятьдесят с гаком, но глубока и быстра. А вздумают татары вплавь перебраться на этот берег, так сразу же почти у берегового уреза стены городские стоят. Сверху куда как удобно в нападающих стрелы метать да камни швырять тяжелые.
Одно плохо: коли переправятся, так у города трое ворот имеются. В любой крепости, как бы мощны ни были ее стены, самое слабое место – ворота. В городах больших стены каменные, ворота защищает надвратная башня, да и сами ворота двойные. Пройдешь первые – поворот, потом – вторые. А промежуток между воротами простреливается сверху, с потолка – через специальные бойницы и снизу – через подошвенные оконца.
Поворот под прямым углом специально сделан, чтобы тараном было невозможно с разгона внутренне ворота разбить. Видел такую башню князь, будучи в Туле, подивился уму и сметливости строителей да воевод. У себя бы в Ельце такие поставить, да где камень и деньги на то взять?
Татары приблизились, однако вопреки своему обыкновению не стали издалека осыпать защитников города стрелами. Они встали на противоположном берегу, один из всадников слез с коня и пошел по мосту к городу.
Никак – переговорщик. Это что-то новенькое, сроду татары подобного не учиняли. Насторожился князь. Неуж сразу сдаться потребуют? А что? Наглости и нахальства татарам не занимать.
Татарин остановился в десятке саженей у ворот, запрокинул голову. Со стен на него смотрели воины. Кто-то уже и стрелу на тетиву наложил, но без приказа князя стрелять не смел.
– Эй, урусы! Не стреляйте! – на чистом русском языке прокричал татарин. – Хочу с вашим князем говорить!
Истинно – наглец. Дружинники на стенах засмеялись. Кто-то крикнул:
– А хлеб-соль тебе не поднести?
– Нет, князя хочу! – упрямо стоял на своем татарин.
Князь выглянул из бойницы. Надо послушать, чего татары хотят.
Его золоченый шлем и красный княжеский плащ поверх брони говорили сами за себя и привлекли внимание непрошеного гостя.
– Долгих лет тебя, князь! Я переговорщик! Послан беком Ярык-огланом, он хочет с тобой говорить.
– Ну чего же, поговорить можно, – не стал искать причину для отказа князь. – Пусть один, без сопровождения, выйдет на мост.
– Якши, понял!
Татарин повернулся и побежал к своим.
