А я всё беспокойно оглядывалась: как-то встретит нас улица?..
Вечерний город шумел, словно море. Только вместо волн — приливы смеха, шум автомобилей, звон бокалов. Каждое кафе, даже самое крошечное, было забито до отказа. Официанты то и дело бегали туда-сюда, разнося сковородки с дымящейся паэльей.
«Ну что? — спросил город, шелестя листьями платанов. — Ловко я паучка подкинул?»
«Так ты нарочно всё это устроил?» — сердито спросила я.
«Конечно, — усмехнулся в облака-усы город, — как тебя ещё потанцевать вытащить?»
«А нельзя было просто позвать? — разозлилась я. — Я чуть от ужаса не умерла с этим дурацким Хорхе».
«А ты бы пошла, если бы я позвал?» — подмигнул закатным лучом город.
Я задумалась, едва не отстав от Марины. Пожалуй, он прав. Я бы сейчас варила макароны. Или зубрила правила, которые дала нам Росита. Пойти на танцы просто так я бы не решилась.
«Так тебе нравится Марина? — прищурилась я. — Тебе по душе её любовь к танцам? А развязность? А…»
Тут кто-то из прохожих захохотал прямо над моим ухом, и я не расслышала ответа города.
— Не отставай! — велела Марина, ловко семеня на своих каблучищах по мостовой.
— Куда мы идём?
— В самый модный клуб Барселоны. На набережной!
— Ты там была?
— Нет, но сегодня я расспросила одного местного симпатягу на тему лучших тусовок, — усмехнулась Марина.
— Где ты научилась так болтать по-испански? — с завистью спросила я.
— Флиртуя с парнями, конечно!
— Может, мне тоже стоит попробовать, — вздохнула я, — может, это и есть философский камень…
— Чего ты там бормочешь? — расхохоталась Марина. — Выше нос, Манюша! И плечи распрями. А то от тебя прямо монашеская скорбь исходит. Так ни один парень с тобой не захочет познакомиться.
Мы вышли на набережную. Народу было не меньше, чем днём. Волейболисты, кажется, и не собирались уходить. Зато появились большие семьи. Наверное, дети дождались папу после работы и рванули на пляж. Отцы семейств сидели прямо на песке, сняв ботинки и закатав штанины брюк. Матери суетились возле огромных сумок-холодильников, извлекая из них то порезанные и заботливо затянутые в плёнку куски арбуза, то бутылки с минералкой. Дети носились друг за другом, хохотали, стреляли друг в друга из водяных пистолетов.
Появилось на пляже и новое развлечение, которого я не видела днём. Длинноволосый парень в выцветших джинсовых шортах натянул между двумя столбами то ли широкий крепкий ремень, то ли прочную ленту и ходил по ней, раскинув руки как канатоходец. Иногда он терял равновесие и спрыгивал на песок. Но всякий раз начинал свой путь сначала.
К нему подошли две девушки, попросили разрешения пройтись. Одна, чуть пониже, так смеялась от смущения, что не смогла сделать ни шагу. Всё падала и падала на этого парня, а он ловил её с невозмутимым видом. А вторая, нетерпеливо отталкивая руку парня, пытающегося ей помочь, прошла почти до половины! Потом не выдержала, рассмеялась и спрыгнула. Первая порылась в карманах брюк и кинула монетку в железную банку из-под томатного соуса, которую я сразу не заметила.
«Интересно, а обязательно платить?» — задумалась я, глядя на парня, который ловко взобрался на ремень.
Наверное, нет. Хочешь — плати, хочешь — нет. Свобода прежде всего. Как и везде в этом городе.
— Ты заснула?! — раздражённо прикрикнула Марина.
Клуб, в который она меня привела, назывался «La Laguna de los Piratas». То есть «Пиратская лагуна». Над входом висел череп в красной бандане и жутковато улыбался раззявленной челюстью.
Внутри всё тоже было устроено так, что напоминало корабль флибустьеров. То там, то тут торчали мачты с площадками для наблюдения. Полукруглые танцполы, перетекающие один в другой, напоминали круги, которые остаются на воде после того, как по ней хлопнул хвостом кит. Бармены за стойкой были одеты в тельняшки, а один из них, темнокожий, носил ещё и повязку, скрывавшую глаз. А под самым потолком раскачивалась огромная бутафорская пушка, из которой высовывался скелет в шляпе и махал тонкой кистью всем новоприбывшим.
И все танцевали под музыку, ревевшую из динамиков. Бам-бам-трам! Бам-бам-трам! Моя голова сама принялась кивать в такт, и я почувствовала, что начинаю притоптывать на месте. Такое ощущение, что мои руки и ноги зажили отдельной от меня жизнью. В Москве я была только на школьных дискотеках и потому сильно смутилась. Но потом, оглядевшись, поняла, что никто никого не разглядывает. И гости, и бармен, и скелет под потолком — все размахивали руками, подпрыгивали, крутились под музыку.
— Тебе какой коктейль? — прокричала Марина.
— Что-о?!
— Что ты будешь пить, какой тебе коктейль заказать?
