— Нет, но нельзя же без конца подводить людей и нарушать правила!
— Я ненавижу правила!
— Ха-ха, ты думаешь, я не заметила?! Я слепая, по-твоему?!
— Ты глухая!
— Что-о?!
— Да, ты глухая! Я тебе говорила, что у меня есть сестра. А ты даже не обратила на это внимания! В юбку её вцепилась, и всё!
— Да при чём тут твоя сестра?!
— А при том! При том, при том! Вот представь, — Марина задохнулась от ярости, закашлялась, но выставила руку вперёд, мол, не перебивай, — представь, у тебя есть сестра-близнец. Вы с ней одинаковые. Но только внешне. Внутри вы разные. Она отличница. Послушная. Её все обожают: и учителя, и родители. Главное — родители. Всё время ставят её в пример. Танечка то, Танечка это. Пятёрки, дипломы, медаль за плаванье, медаль за гимнастику. Ах, какая умничка! Почему бы, Маринушка, тебе за сестрой не успевать? И начинается… А тебе почему диплом не дали, ты разве хуже проект сделала? А ты тоже хорошо плаваешь? А ты тоже гимнастикой занимаешься? Бесконечно, бесконечно, бесконечно сравнивают! До тошноты, до боли в челюсти! У меня от этих сравнений в детстве по-настоящему зубы болели. К стоматологу ходили! Не нашёл ничего. Но тогда я решила: не буду стараться за ней успеть. Наоборот. Буду всё делать не так. Вот тогда-то все обо мне узнают.
Марина перевела дух. Я ошарашенно спросила:
— Зачем? Зачем делать всё наоборот?
— Чтобы не быть как она, — коротко ответила Марина.
— То есть твоя сестра любит, чтобы всё было по правилам? — переспросила я.
— Ты что, её юбку не помнишь?
— Погоди, но… почему обязательно нужно нарушать правила сестры? Нельзя было придумать себе другое занятие? Не как у неё? Не плаванье, не учёбу, а что-то другое…
Марина ответила мне долгим взглядом.
— Это не пришло мне в голову, — призналась она, — да у меня и не было возможности думать! Все только и делали, что меня ругали. Родители, учителя. Все мной всегда недовольны. Ничего, я привыкла! Ты вот меня ненавидишь.
— Нет! — вскричала я.
— Точно ненавидишь. Я же чувствую.
У Марины хлынули слёзы. Моё сердце сжалось от сочувствия.
— Нет, Марина… Мне очень жалко… И тебя… И сестру… И твоих родителей…
Тут Марина громко всхлипнула, замахала руками и отключилась. По моим щекам тоже бежали слёзы, и я вытерла их тыльной стороной руки. Вдруг я опомнилась и огляделась. До меня только что дошло, что я на уроке Исабель! Как можно было так забыться?!
Я вздрогнула и посмотрела на учительницу. Исабель плакала! По-настоящему! Вот прямо стояла и утирала слёзы рукавом своего белоснежного платья. Бородатый голландец поднял руку.
— А нам тоже такое нужно будет сделать? — растерянно спросил он. — Со слезами?
— А у вас есть в группе красивые девушки? — мгновенно отреагировал Кико. — Тогда я могу помочь с составлением сценки. В обмен на знакомство!
Исабель погрозила ему пальцем. А потом быстрыми шагами подошла ко мне и порывисто обняла.
— Молодец, — прошептала она, — это была потрясающая сценка. Да здравствует жизнь!
«Вот всегда говорила бы медленно и понятно, — подумала я, умирая от смущения, жалости к Марине и какой-то непонятной радости, — цены бы не было этой Исабель!»
Глава 26
Rebajas, rebajas…
Марина со мной не разговаривала весь тот день. Даже на приветствие не ответила.
Но я не обиделась. Помогло моё «дурацкое» качество — примагничиваться к людям. Думаю, из всех, присутствовавших на уроке, только я поняла, что произошло нечто очень важное. Может, ещё Исабель. Остальные ученики не слишком удивились. Ну разве что слезам. А так… Ну не хочет девушка быть
