Призрак удовлетворенно кивнул и уже собрался уходить, но остановился.
– Кстати, – сказал он. – Мы не единственные, кто в эту ночь собрался проверить замок на наличие в нем разумных. Недалеко от стены в кустах, наверное, уже остыла парочка тел. И они там не Ночными Жемчужинами любовались.
– Так мы вам еще и жизнью обязаны, – пробормотал в спину удаляющегося князя капрал. – Руен, буди самых трезвых, – уже громче сказал он, снова обращаясь к тому единственному, кто сейчас вместе с ним не спал. – Всех, кто может стоять на ногах. У нас неожиданно образовался долг жизни. Не по чести будет сдохнуть, так и не вернув его.
Герцогский дворец князь покидал через центральные ворота, с удовлетворением отметив, как быстро просыпаются воины. Еще пошатываясь и морщась от выпитого накануне, они все же уловили смысл того, что произошло здесь совсем недавно и о чем кратко поведал их капрал. Видимо, бывшие гвардейцы действительно всерьез рассматривали вариант служения князю Сайшату, потому как, поняв, что это именно он удаляется в сторону ворот в сопровождении двух воинов и огромного черного зверя, стали споро приводить себя в порядок и убегать на места, что определил им их командир.
Поэтому, когда Призрак подошел к воротам, там уже стояла пара воинов: с красными от перепоя глазами и разя на версту перегаром, но бодрые от осознания того, что они сами и их умения снова востребованы. И пусть про этого князя пока ходят только слухи, но и тех уже достаточно для того, чтобы понять – он пришел на землю, где они родились и выросли, не просто грабить. Он хочет сделать эти земли своим домом, и одного этого сейчас достаточно, чтобы помочь ему в этом. Все равно хуже уже не будет. Ниже дна не упадешь, а их страна и так давно лежит на этом самом дне, и поднимать ее с него никто не собирался. По крайней мере, до сегодняшнего дня.
В «Погнутый звонг» они вернулись уже под утро, успев бесплотными тенями обежать большую часть города, собственными глазами посмотрев, что творится на его улицах. Картина, что предстала перед ними, ничем не отличалась от того, что они уже слышали от Гурта Леденца. Дома обывателей были закрыты на крепкие засовы, и на темных улицах можно было встретить лишь представителей банд, что патрулировали свои территории, время от времени вступая в скоротечные, но кровавые стычки со своими соседями за их передел.
Постоялый двор не спал. Едва князь со спутниками показался возле его ворот, как они тут же открылись. Свист, что в это раннее время работал привратником, с поклоном встретил князя, пропуская его внутрь, а когда он с воинами прошел, сразу захлопнул створки, не забыв положить на скобы тяжелый и прочный брус.
В обеденном зале уже витали аппетитные запахи, раздававшиеся с кухни, а за столом, где он накануне ел наваристую похлебку, сидела колоритная компания, которая в другое время собраться вместе могла разве только в воображении самого отчаянного фантазера. Хозяин постоялого двора и по совместительству соглядатай князя леса Изгоев, парх Ночной гильдии Резена и его правая рука, посол в несуществующее пока княжество, и самый неподкупный стражник бывшей столицы герцогства Гальт-Резен. Представить более разношерстную компанию было просто невозможно. А теперь к ним присоединился еще и князь, претендующий называться правителем этих земель. Даже фантазеру такую картину не осилить.
Судя по легким усмешкам, что появились на лицах разумных, примерно о том же думали и они.
– Утра доброго всем, – кивнул Атей, присаживаясь за стол.
Гурт, Кречет и Инес Скиталец коротко кивнули, Дарек Щепа тоже, правда смотрел не на Призрака, а на Тахере и Партата, оценивая их как воинов. С Саем он был уже знаком. Осмотром, видимо, остался удовлетворен, потому как, кивнув своим мыслям, откинулся к стене и изобразил из себя мебель. Единственным, кто поприветствовал его вслух, был парх.
– И тебе здравствовать, Призрак, – улыбнулся он. – Ну что, как будем делить Резен, князь?
В этот же миг глаза Атея вспыхнули темным пламенем, Партат в мгновение ока обернулся и оскалил клыки, став, словно натянутая тетива, а Птаха призрачной молнией метнулась к Дареку. Все произошло настолько стремительно, что Щепа едва успел нащупать в рукаве рукоять ножа, когда над его ухом раздался елейный голос девушки, прижимавшей к его кадыку лезвие кинжала.
– Спорим, не успеешь?
Призрак ожег Тарека взглядом.
– Я не бандит с большой дороги, Сова, и не главарь одной из банд, что расплодились в городе, словно мыши, после смерти кота, чтобы устраивать передел зон влияния. Я пришел взять все и сразу, – шёпотом, достаточным, чтобы его услышали все сидящие за столом, проговорил князь, отметив про себя, как ухмыльнулся Скиталец в сторону своих давних недругов.
– Спокойно, князь, – поменявшись в лице и подняв в примирительном жесте руки, сказал Тарек. – Согласен, шутка вышла неудачной. Старею, да и нервы ни к черту. С тех пор, как ты был у нас в последний раз, с каждым днем становилось все хуже. Видишь, даже шутить разучился.
Атей еще несколько мгновений смотрел то на Тарека, то на его названого брата Щепу, но потом быстро успокоился, как всегда и бывало.
– Хорошо, – кивнул он, расслабляясь. – У меня, видно, тоже стали нервы сдавать. Партат, оборачивайся. Птаха?
Девушка осторожно убрала кинжал от горла Дарека и, прежде чем сесть на место, с улыбкой сказала:
– Не шали. Ты мне нравишься, не хочется тебя убивать.
Щепа лишь молча кивнул, с восхищением глядя, как «мышка» садится рядом с князем, а кинжал в ее руках неведомым образом куда-то исчезает.
– Эк его зацепило, – недоуменно поглядел на него Тарек. – Второй раз его таким вижу, – потом мотнул головой, отгоняя от себя какие-то мысли, и снова
