город Оплот и что там чуть ли не молочные реки текут с кисельными берегами. Мало того, много горожан ушли туда и, судя все по тем же слухам, неплохо там устроились. И князь этой обетованной земли – вот он – стоит перед ними и называет себя их правителем. Вот только слухи – это одно, а реальные дела – совсем другое. Хуже, конечно, быть уже просто не могло, но и радоваться пока нечему.
Но с первых же дней князь медленно, но верно начал зарабатывать себе у своих новых подданных неподдельное уважение. И не красивыми речами, а конкретными делами. И первым таким делом была показательная казнь, главным действующим лицом которой был бывший капитан городской стражи, а нынче просто бывший главарь ночников от закона.
Страх горожан, привыкших к могуществу власть имущих, был настолько силен, что они на какой-то миг поумерили свой гнев и, убив всех подчиненных капитана, его самого оставили в живых. Не забыв, правда, хорошенько избить, связать и представить его на суд его светлости, который и вынес короткий вердикт: виновен. Приговаривается к смерти через повешение, что и было исполнено там же, на городской площади.
Новым капитаном городской стражи Резена он назначил Инеса Скитальца, который действительно имел реальное уважение среди горожан, чем удивил обывателей, привыкших к тому, что такие должности раздаются только личностям с потными и липкими руками, к которым пристает все, что плохо лежит. И не важно, где это лежит: в мошне купца, кармане честного работяги или городской казне.
Потом к князю пригласили самых уважаемых горожан, из которых выбрали временный совет Резена, главой которого стал Гурт Леденец. Причем уважение этих самых горожан измерялось не тяжестью кошеля. Рекомендации давал новый капитан стражи, который половину жизни провел на улицах города и знал обо всех жителях не понаслышке. Совет был временным, пока в Восточный округ не прибудет наместник князя и гарнизон. Но даже после того, как это произойдет, совет не распустят, а возложат на него функции совещательного, рекомендательного и контролирующего органа. Возможно, будут и другие обязанности, но все это позже.
А пока открыли амбары, подвалы, захоронки, откуда выгребали все припасы бывших хозяев жизни, чтобы раздать их простым жителям, многие из которых горячую пищу не ели очень давно. Мелись улицы, убирались последствия немногочисленных пожаров, что произошли в знаменательную для всех жителей ночь. Задымились трубы пекарен, открылись немногочисленные лавки. Происходило все, чем живет обычный город. Резен со скрипом старой несмазанной телеги постепенно возвращался к нормальной жизни, до которой было еще далеко, но очертания ее были видны уже многим.
– Ваша светлость, – в бывший кабинет бывшего герцога осторожно протиснулась голова гвардейца, что стоял у дверей снаружи, – к вам Тарек Сова, Дарек Щепа и глава Городского совета Гурт Леденец. Пускать?
Призрак устало откинулся на спинку кресла, оторвавшись наконец от многочисленных бумаг, что упавшей листвой были рассыпаны по столу.
– Давай главу сначала, – потер он виски.
Гвардеец кивнул и скрылся за дверью, а уже через миг в нее входил полукровка Гурт.
– Ваша светлость, – прижав руку к груди, с достоинством поклонился он князю. – Посол, – повернувшись к Кречету, удостоил его кивком. Судя по всему разговор должен быть серьезным, – хорошо, что вы здесь. В присутствии своего правителя и являясь главой Совета жителей города Резен, я хотел бы сообщить вам, что считаю более невозможным быть на службе у князя леса Изгоев Галиона Изумруда. О чем и сообщаю вам, как его представителю в Княжестве Сайшат. Я честно служил и надеюсь, мой уход не вызовет непонимания со стороны князя.
– Не сомневайтесь в этом, глава, – встал Файорэл. – Галион Изумруд – мудрый правитель. Я сообщу ему о твоем решении.
– Это все? – с легкой улыбкой спросил князь. – Официальная часть окончена?
– Нет, ваша светлость, – очень серьезно сказал Леденец. – Я уполномочен жителями города преподнести вам дар.
– Какой к хургам дар, Гурт, – удивился Атей. – Едим через раз, а вы дар.
– Ваша светлость, – не меняя тона, уперся глава Совета. – Во-первых, это от чистого сердца, а во-вторых, у вас до сих пор нет перстня, которым вы ставите свою печать на бумагах. Это сейчас вы здесь, а как уедете, как мы отличим подлинность ваших распоряжений? – И выложил на стол золотое кольцо, на котором с удивительной тщательностью был изображен его герб.
– Ты консультировала, – посмотрел он в сторону Тахере.
– Угу, – кивнула она. – С Партатом.
Призрак снова посмотрел на перстень, взял его и надел на безымянный палец левой руки.
– А насчет хлеба, – услышал он голос Гурта, удивляясь, с какой точностью подошло кольцо на палец, – не беспокойтесь. Даргасский тракт стал оживать после вашего рейда. А здесь до него полдня пути. Уверен, уже через несколько дней в городе будет не протолкнуться от купцов.
– А покупать есть на что, богатеи? – усмехнулся Атей.
– Найдем, – уверенно кивнул Глава. – В крайнем случае, обменивать будем. От ночников очень много добра досталось.
– Хорошо, – насмотревшись наконец на перстень, поднял голову князь. – Но первым делом ворота и ров, глава. И все то, приоритет чего мы с Советом определили ранее. Я завтра ухожу в Оплот. Нужно посмотреть, что там без меня наворотили оставленные без присмотра вассалы? Может, и возвращаться- то некуда.
– Все сделаем, ваша светлость, – снова кивнул полукровка, не обращая внимания на тон князя. Времена, когда он был для него Атеем Призраком, ушли безвозвратно. Ну как минимум надеялся на это. Сделав паузу, Гурт спросил: – Вопрос можно?
