— Поэтому папку сперла? — спросил Плотников сердито, но уже, скорее, по инерции, а не потому что затаил обиду.
Фигура у специалиста по связям с общественностью была что надо, и даже просто держаться за нее было приятно.
— Подруга попросила, — соврала она. — Этот Никольников приходится кем-то ее матери. Умоляла помочь. Подумаешь, большое дело.
— Большое, — подтвердил Плотников, отстраняясь. — Раз сам Соболев заинтересовался, то очень большое.
— Прокурор? — насторожилась Уварова.
— Звонил сегодня. Расспрашивал, что да как.
Плотников насупился. Соболев велел ему ничего никому не говорить, просто проверить ксероксы в управлении и выяснить, какой из них гонит белую полоску по левому краю. Копировальных устройств было всего три, так что проверка много времени не заняла. Один стоял в кабинете Уваровой, совмещенный со сканером.
— Попалась, которая кусалась, — мстительно изрек Плотников.
Месячные у женщин всегда случались некстати. Как будто в случае необходимости достаточно было повернуть какой-то потайной краник, и все: они уже и не женщины вовсе, а злобные фурии, с которыми лучше не связываться.
— Ты меня заложил? — спросила Уварова, кусая губу и нехорошо щурясь.
— А что мне оставалось делать? — перешел в наступление Плотников. — Он же наверняка знал заранее. Распорядился установить, кто документы из конторы таскает.
— Мог бы не найти.
— Да? Надо было в приемной копии делать. У тебя ксерокс с дефектом. Не я, так другой бы тебя вычислил.
«Это Андрей меня подставил, — подумала Уварова. — Он сам говорил, что с Соболевым знакомство водит. Вот и проболтался. Или нарочно заложил?»
— Я пойду, — сказала она.
— Иди, — буркнул Плотников. — Я тебя не держу.
— Не делай из этого трагедии, капитан. Еще не вечер.
В его глазах зажглись огоньки надежды:
— И…
— Посмотрим на твое поведение, — подмигнула Уварова. — Только луком не увлекайся. И дезик купи.
— Какой? — не понял он.
— Такой. — Она подняла руку и красноречиво поводила под мышкой.
Плотников тоже поднял руку и повел носом.
— Вроде нормально, — протянул он.
— Это ты принюхался, — ответила Уварова. — Соболев заставил докладную писать?
— Нет, — ответил Плотников. — Поговорили и все. Он молчать велел.
— Вот и молчи, — согласилась она. — Это правильно.
— Лида, — позвал он, когда она взялась за головку замка.
— Да? — Уварова оглянулась.
— У тебя когда закончится?
— Когда начнется.
Усмехаясь, она вышла и застучала босоножками по коридору.
Заглянула к себе, взяла пакет с бутылками. Вот тебе и романтический вечер. Может, не ходить? Нет, нужно непременно выяснить у Андрея, что и как. Да и вообще такими мужиками не разбрасываются. Редкая порода.
Серьезный разговор был отложен на неопределенное время, которого любовники не наблюдали. Уже потом, выпустив пар, Уварова пригубила шампанское из морозилки, сунула в рот шоколадное сердечко и предложила:
— Ну, а теперь колись, Андрюша.
— Ты о чем? — лениво удивился он, лежа с заброшенными за голову руками и глядя в потолок.
Под мышками не пахло. Уварова запустила палец в растительность на груди Андрея и принялась наматывать.
— Ты знаешь, — сказала.
Такую манеру она переняла в следственном отделе. Не нужно сразу сообщать подозреваемому, в чем конкретно он обвиняется. Если напустить туману, некоторые начинают каяться в грехах, о которых прежде никто и не догадывался.
Андрей тоже попался на эту удочку.
— Я не скрывал, что женат, — проворчал он.
