стрельба.
— Мы зашли по одному, — говорит Карлос. — Шедшие за мной соратники разговаривали по-английски, делая вид, что мы журналисты. Мы поднялись по лестнице на второй этаж, где я начал атаку под прикрытием Аниса, бесшумно нейтрализовав всех, кто мог оказать сопротивление в приемной.
В задачу Кляйна входила нейтрализация обслуживающего персонала и поиск телефонной сети. С последним произошел инцидент: секретарша Эдит Хэллер успела позвонить в полицию и прокричать, что в здании штаб-квартиры ОПЕК стрельба. Она спряталась за стойку регистрации с телефоном, как вдруг в голову ей уперся холодный тяжелый предмет.
Кляйн видел, что она начала звонить полицейским, и приставил к ее голове пистолет, а другой рукой вынул из ее ладони трубку. Но неожиданно она бросилась к другому аппарату, и Кляйн был вынужден в него стрелять — как только телефон разлетался, она бросалась к следующему. Ему потребовалось израсходовать всю обойму «Беретты», чтобы успокоить упертую блондинку.
Нада и Юсеф, занявшие позицию в приемной, заметили попытку побега полицейского в штатском и местной служащей. После предупреждения Нада ранила полицейского в спину. Служащая вернулась на место. Жозеф и Кляйн остались в арьергарде, прикрывая лифты и лестницу. Тогда Кляйн разоружил полицейского, упавшего на пол, вместе с Надой затащил его в лифт и отправил на первый этаж. Он скончался в больнице.
Лейтенант Алаа Хассан, который был на 30 сантиметров выше Нады, схватил ее сзади за руку, чтобы разоружить. Он был ранен пулей в руку, но продолжил держать ее. Кляйн, который только что пустил несколько пуль в телефонный коммутатор (одна из которых попала в динамик, поднесенный к уху секретаря), повернулся и выстрелил иракцу в лоб. Алаа Хассан отпустил Наду, медленно сделал несколько шагов и рухнул у входа. Кляйн вытащил еще один пистолет, оставшийся в кобуре.
В своих показаниях Кляйн обвинил в первом и втором убийствах Наду: якобы именно она догнала Алаа Хассана и приставила пистолет к груди. По его словам, иракец обхватил ее и потащил в направлении к лестнице… Кляйн видел только, как они растворяются за углом. Когда он второй раз увидел иракца, его голова была размозжена выстрелами. Якобы девушке удалось достать второй пистолет и выстрелить ему несколько раз в голову. Однако 12 австрийцев были свидетелями, что именно Кляйн застрелил иракского офицера.
Еще одной ненужной трагедией стало убийство помощника ливийского министра майора Юсефа Исмирли. Как рассказал Карлос, дело обстояло следующим образом:
— Вместо того чтобы подождать меня, Анис повернул направо и первым проник в конференц-зал в глубине коридора, где был атакован. Я подтянулся и, дав пулеметную очередь, убившую капитана Юсефа Исмирли, помощника ливийского министра, и ранившую в руку делегата из Кувейта, восстановил контроль над ситуацией.
В то время как Карлос и его боевая группа были заняты на подступах к конференц-залу, там шла жаркая полемика относительно документа, регулирующего цены на нефть. Обсуждения прервали выстрелы из автомата в потолок зала. Люди в масках приказали высокопоставленным министрам лечь на пол и не показывать ни носов, ни толстых шей. Шейх Ямани догадывался, что пришли именно за ним, — тут не нужно быть гадалкой: нефтяная политика Саудов вызывала возмущение у многих групп — от европейских леваков до Союза исламского джихада. Забившись под стол, он начал завывать суру из Корана, которую читают перед смертью:
— И прозвучит трубный глас, объявляя воскрешение, и вот мертвые выходят из могил своих и устремляются на встречу с Аллахом. А когда раздастся трубный глас и каков он будет — об этом знает только Аллах! Ва нуфиха фи ссури фа иза hум мин аль-адждаси иля раббиhим йансилюн».
Сура «Йа Син» не несла успокоения, наоборот: все больше министров и их помощников погружались в мрачное уныние… «Ва нуфиха фи ссури фа иза hум мин аль-адждаси иля раббиhим йансилюн…» Из-под столов они пытались рассмотреть дирижера это адского оркестра — он быстрыми шагами пересекал помещение, словно кого-то пытаясь найти. Бледное лицо, орлиный профиль — Карлос был мистически неотразим.
— Где шейх Ямани? — прорычал он. — Живо!
Надо сказать, что Ямани уже успел примириться со своей участью, да и спрятаться в закрытом помещении как-то не выходило. Он поднялся из-под стола:
— Я здесь…
Карлос улыбнулся, и тут же шейх чуть не рухнул от ужаса, сковавшего его, — это был тот знаменитый Карлос «Шакал», о котором вовсю трубила пресса. Теперь он стоял вот так напротив него и улыбался.
— Нам будет еще о чем поговорить, — весело сказал Карлос.
— Я оставил Аниса присмотреть за делегатами, которые лежали на земле, пока прочесывал кабинеты и сгонял всех в конференц-зал — всего более сотни человек, — рассказал Карлос. — Затем я перегруппировал отряд вдоль коридора, идущего к залу: Анис и я — в центре, где в углу Юсеф установил мощный заряд, который следовало взорвать в трех случаях: если я отдам приказ, если он увидит, что меня убили, и если штурмующие ворвутся в зал. Я освободил кувейтца, который сделал себе жгут из ремня для остановки крови, вместе с ним — британского переводчика для передачи наших требований.
В конце коридора находились Жозеф (справа) и Кляйн (слева). Им помогала Нада, которая курсировала до конференц-зала и обратно. На этаже повисла гнетущая тишина. Но внешнее спокойствие — только видимость: один из полицейских все-таки успел вызвать спецподразделение, которое
