поднималось вверх по лестнице, вооруженное израильскими «Узи». Когда стальные шлемы мелькнули в проеме коридора, из глубины раздались выстрелы.
Открыв ответный огонь, спецназовцы смогли оттеснить боевиков вниз по коридору, а вот Кляйн словил пулю в живот. Еще несколько пуль прошли в опасной близости от него. По приказу Карлоса он швырнул в их сторону гранату, которая ударилась о стену и сумела оглушить как боевиков, так и полицейских. Последние были вынуждены отступить.
— Вскоре мы были атакованы штурмовой группой полицейских, — вспоминает Карлос. — Ее командиру, ветерану вермахта, удалось прорваться в приемную. Он не попал в Жозефа очередью из трех пуль, которые, срикошетив, зацепили Кляйна. Одна из пуль ранила его в низ живота, две другие лишь пробили куртку и штанину. Кляйн, в свою очередь, ранил полицейского пулей в ягодицу. Позже они оба оказались в одной палате больницы.
После этого Карлос освободил помощницу генерального секретаря ОПЕК, очень красивую девушку высокого роста, чтобы помочь при необходимости выбраться раненому полицейскому и передать властям, что в случае новых попыток штурма они будут убивать по одному делегату, и первым будет саудовский заместитель министра.
Раненый полицейский, подпрыгивая, вышел с улыбкой во все лицо, держа свой «Узи» за конец ствола большим и указательным пальцами левой руки. Карлос присматривал за ним, держа в руке гранату с выдернутой чекой.
Несмотря на незапланированную атаку, ему было чему радоваться — за менее чем полчаса он выполнил первую часть операции. Конечно, если бы не дырка в животе Кляйна… Ну ничего, выздоровеет, вон румянец какой на щеках. Зато в своих руках он уже имел 62 заложника — и каких! Таких, что вокруг здания стояло оцепление из представителей всех возможных силовых ведомств. Но ни один из них не мог сдвинуться с места.
После эмоций началась рутина. Сообщение, переведенное Камалом на французский, регулярно передавалось по радио. Послы и поверенные Ирака, Алжира, Саудовской Аравии, Ирана, Венесуэлы и Ливии (ливийский вернулся из своей неуклюжей вылазки в Будапешт, где он также был аккредитован) приходили общаться со своими министрами в коридор.
Смелый иракский поверенный в делах Риад аль-Аззави стал по указаниям из Багдада посредником в общении с канцлером Бруно Крайским.
Пришло время заняться селекцией. Карлос посерьезнел и приказал заложникам встать и разбиться на группы: союзники, куда вошли Алжир, Ирак, Ливия и Кувейт; нейтральные — Эквадор, Габон, Индонезия, Нигерия и Венесуэла; преступники — Иран, Саудовская Аравия, Катар и Объединенные Арабские Эмираты; и последняя группа — местные служащие.
— Я провел переговоры с 11 действующими министрами; министры Катара и Эмиратов покинули конференц-зал до захвата по причине саудовской заморозки, — пояснил Карлос.
Заложники ждали объяснений. Перейдя с французского на арабский, Карлос заявил, что является командиром коммандос Палестины и этот акт направлен против КСА и Ирана. Он также сказал, что если все проявят благоразумие, то никто здесь не пострадает.
После объяснений с нефтяными министрами он надиктовал секретарше Гризельде Кери коммюнике, в котором объяснял австрийским властям цели своей спецоперации против ОПЕК. В книге «Тайная война Карлоса Шакала» оно приведено полностью. Цитирую:
«Мы удерживаем в заложниках нефтяных министров членов сессии ОПЕК. Мы требуем, чтобы наше обращение передавалось по австрийскому радио и телевидению каждые два часа, с тем чтобы выход в эфир был осуществлен по прошествии двух часов от настоящего времени.
Завтра в семь утра должен быть предоставлен большой автобус с завешенными окнами, который доставит нас в аэропорт, где нас должен ждать самолет ДС-9 с заправленными баками и экипажем из трех человек.
Любая задержка, провокация или попытка проникновения в здание ставят под угрозу жизнь заложников.
Вооруженное крыло арабской революции
Вена. 21.12.75».
После этого Карлос начал надиктовывать по-французски второе коммюнике, которое предназначалось для прочтения в эфире. Вкратце там говорилось о том, что арабская нация является жертвой сионистского заговора, призванного содействовать победе мирового империализма. Среди заговорщиков — израильское правительство, американские сионисты, некоторые реакционные арабские режимы, которые выступают против палестинского движения и стараются стравить между собой арабские народы. Отдельной строкой шла фраза о том, что Израиль не имеет субъектности, а значит, никакие переговоры с ним невозможны и будут считаться капитуляцией перед Израилем. Также в своем манифесте Карлос требовал скорейшего вступления Египта в войну для окончательной победы над сионизмом и его приспешниками. По его утверждению, такой исход событий будет возможен, если появится единый для арабов палестинский фронт, а арабская нефть должна быть кровью в жилах нового справедливого мира, где не будет Израиля и постоянной гегемонии США.
После того как последняя клавиша ударила по листу, Карлос махнул рукой секретарю и сказал ей отправлять послание на улицу, чтобы скорее передать его заждавшимся полицейским. Как только они вышли на порог здания, она услышала десятки маленьких молоточков — это были передернутые затворы. Истошно крича: «Не стрелять!», она размахивала листом бумаги от Карлоса.
Он себя чувствовал вполне самоуверенно: оставлял без опаски оружие, вел светскую беседу с министром Венесуэлы Эрнандесом Акостой. А чего ему,
