отношениях, но я проигнорировал ее просьбу. Мне казалось, все кончено, но я боялся в этом признаться. И сегодня я сказал ей, что очень сожалею о своем поведении. Я должен был это сделать.
«Конечно, – подумала Дженнифер. – Он поступил как порядочный человек. Но почему тогда я чувствую себя такой несчастной?»
– Полагаю, вы теперь снова сойдетесь?
– Да, я тоже так считаю. Но это произойдет не так уж скоро. Надо будет хотя бы подождать до рождения ребенка.
Натан оглянулся на нее и улыбнулся:
– Софи вышла замуж полгода назад. Я что, не упоминал об этом?
Он рассмеялся, и Дженнифер пнула спинку его сиденья, постаравшись сделать это осторожно, чтобы не разбудить Бумера.
– Ничего удивительного, что я не могла до тебя дозвониться.
– Еще я звонил маме, – сказал он. – Хотел узнать у нее о Добром.
Дженнифер встрепенулась:
– И как прошел разговор?
– Лучше, чем я предполагал. Эта история очень долго омрачала наши отношения. И я решил, что пора бы разобраться с ней.
– Да? И как оно все было?
– Ты сказала, что она, вероятно, вовсе не хотела отдавать его, но не имела выбора. Мне никогда не приходило в голову, что, возможно, она страдала по этому поводу не меньше меня. Так что пришло время выяснить отношения.
– И ты это сделал?
– Да. Оказалось, что после того, как мы отвезли его обратно в приют, она умоляла хозяина позволить нам все-таки оставить его, предлагала сидеть с его детьми или убирать другие квартиры бесплатно, когда постояльцы будут съезжать. Она была готова на все ради того, чтобы вернуть мне друга.
– Это было очень хорошо с ее стороны. И очень жаль, что ничего из этого не сработало.
Натан покачал головой:
– В том-то все и дело, что сработало. Но когда она пришла за Добрым, оказалось, его забрали другие люди. Мама несколько дней проплакала. Я до сих пор помню это, но думал, она плачет из-за развода.
– И ты не имел ни малейшего понятия о действительном положении дел?
– Нет.
– О, Натан. Это так грустно.
– Да уж. Мы с ней славно порыдали. Но теперь все в прошлом. Спасибо тебе за подсказку о том, что не только я умею страдать.
Дженнифер смахнула с щеки слезу:
– Спасибо, что рассказал мне.
Он посмотрел на нее в зеркало:
– Ты ведь не взаправду ревновала меня к Софи, верно?
Она пожала плечами:
– Может, немного и ревновала.
– Не надо. Я сказал ей, что мое сердце занято. А также, что не знаю, хочешь ли ты вернуть меня.
У Дженнифер потеплело на душе. Она улыбнулась.
– И как она отреагировала на это?
– Сказала, так мне и надо.
Они купили обед в закусочной в Фениксе и съели его в грузовике. Бумер едва поднял нос, когда Дженнифер предложила ему мяса, но сел и попил немного бутилированной воды из своей миски. Она с беспокойством наблюдала за ним.
– Горная болезнь должна была бы у него уже пройти, – сказала она. – Почему он ничего не ест?
– Кто знает. Может, он просто устал.
– Господи. Что, если ему не станет лучше? Что, если это то самое?
– Не знаю, Джен. Ты задала мне вопрос, на который у меня нет ответа.
Она кивнула:
– Нужно ехать.
Они вновь оказались на трассе, перед ними лежали триста восемьдесят миль пути, которые они должны были преодолеть за шесть часов. Когда солнце зашло, Дженнифер, глядя на Бумера, принялась молча уговаривать его продержаться еще немного. Он же должен добраться до конца пути. Он не имеет права уйти, находясь так близко от цели. Дженнифер глубоко вздохнула и попыталась успокоиться. Она помнила, как умирал ее отец. Она сидела у его
