Через двадцать минут в кабинет Генсека вошел высокий, светловолосый и большеголовый, в старомодных роговых очках руководитель главной спецслужбы страны. Он был типичным представителем советской системы. Родился в начале тридцатых годов в одном из крупнейших индустриальных центров городе Днепропетровске. В восемнадцать лет ушел добровольцем на фронт. В годы войны вступил в партию. Войну закончил командиром батальона в звании майора. Дважды был тяжело ранен. Четырежды награждался боевыми орденами. После контузии уволился по болезни в запас. В двадцать три года поступил в металлургический институт. После окончания по специальности работал недолго. Был приглашен на работу заведующим отделом в райком партии. Через пятнадцать лет, уже с должности второго секретаря обкома, партия направила его служить в центральный аппарат КГБ на должность начальника одного из управлений. Спустя год он был назначен заместителем председателя КГБ СССР. В ту пору председателем был будущий недолгий правитель СССР Юрий Андропов. Через год, после ухода Андропова на работу в ЦК КПСС, возглавил КГБ.
Прежде чем говорить по делу, ради которого приехал, Чебриков по привычке дал краткую характеристику оперативной обстановке в целом по стране, потом сообщил информацию о первых откликах на визит Горбачева в Румынию и только тогда попросил разрешения доложить весьма важную информацию по стране № 11.
— Не темни, Виктор Михайлович, что это за страна?
— Еще Юрий Владимирович завел практику нумерации соцстран в оперативных документах. Номер одиннадцать присвоили почему-то Румынии. Это для большей конспирации. Ведь официально мы друг против друга не работаем, а только взаимодействуем.
— И что произошло в Румынии? Это как-то связано с моим визитом?
— Нет, визит здесь ни при чем. Похоже, получена достоверная информация о том, что Чаушеску близок к созданию собственного ядерного оружия.
— Ни хрена себе! То-то мне невдомек, чего он так распоясался. Решил, что теперь нас за бороду поймал. Источники надежные? Сколько их, два, три, больше?
— Ранее у нас была только неполная информация о подозрительных работах на территории крупнейшего в Румынии химического комбината. Мы ее проверяли, но ничего конкретного не было. И вдруг из регионального управления получаем сообщение агента. Вот оно. Будете читать?
— Читай сам.
Дослушав до конца, Горбачев опять выругался и спросил.
— Что теперь делать? Есть предложения?
— Будем работать дальше по проверке агентурной информации. У чекистов есть правило: «один источник — не источник; два источника — половина источника; три источника — источник надежный». Но на проведение активной работы по соцстране с применением всех сил и средств необходимо ваше указание. Желательно письменное.
— Указание даю, устное. Работать оперативно. Информировать меня не реже одного раза в месяц.
Через несколько часов после возвращения Чебрикова на Лубянку, в резидентуры многих стран ушла шифровка с указанием задействовать все возможности для проверки информации, полученной от «Артиста». Вскоре в Румынию для работы в аппарате военного атташе выехал сотрудник военной контрразведки, работавший ранее с архивным агентом «Весна» — дядей «Артиста». Контрразведчику была поставлена задача: изучить возможность восстановления с «Весной» агентурных отношений. Одновременно по линии ГРУ отделу военной разведки Южной группы советских войск в Венгрии поручалось срочно подобрать и направить, по каналу реэмиграции, в Румынию для работы на химическом комбинате агентуру из числа венгров, выходцев из румынской Трансильвании. Подобное задание получили Комитеты госбезопасности Молдавской и Украинской республик в отношении агентуры из румын, проживающих в Бессарабии и Буковине.
Примерно через полгода поступила информация от двух агентов, внедренных на химкомбинат: обогащение ядерного топлива ведется, но более конкретных сведений добыть пока не удается из-за очень высокого режима секретности на объекте. В том, что работа действительно проводится, теперь сомнений не оставалось. Но ее масштабы и темпы еще предстояло выяснить.
Большая надежда оставалась на архивного агента «Весна». Он стал сотрудничать с КГБ еще во время учебы в московской военной академии. Наконец-то связь с ним была возобновлена. И надо было решать, как с наибольшей пользой использовать его в ходе предстоящей операции. С докладом и предложением по этой проблеме Чебриков и начальник ГРУ Советской армии генерал Михайлов приехали к Горбачеву. Как старший оперативный начальник и член Политбюро первым начал Чебриков.
— Михаил Сергеевич, с агентом «Весна» восстановлены отношения. По ядерному проекту от него получена информация, что уже имеется более десяти килограмм обогащенного материала для создания атомной бомбы. И работа продолжается. По его данным, к 1995 году Чаушеску будет обладать собственным ядерным оружием. Агент считает, что Великий Кондукатор скрывает это не столько от нас, сколько от американцев и ЕЭС. Он уверен, что мы и это проглотим, как прощали его прежние выходки. Но как только западные «друзья» узнают о румынском ядерном проекте военного назначения, так сразу лишат страну режима набольшего благоприятствования в торговле. Арестуют счета в зарубежных банках. И ему опять придется влезать в долги. А для него это политическая смерть.
— Так надо подкинуть им эту информацию. А то этот мудак уже всех забодал своими поучениями. Двадцать три года правит Румынией и уходить не
