и были с ними все те, кто полегли накануне. И так изо дня в день длилась та битва: и убитые, и оставшееся на поле битвы оружие и щиты — все превращалось в камни. Но наутро мертвецы восставали и сражались, и все оружие снова шло в дело. В стихах говорится, что так и застанет Хьяднингов конец света» (Язык поэзии, 62). Также в «Пряди о Сёрли»: «Высадились тогда они на остров и начали биться… Как достоверно сказывают, на них было наложено такое сильное заклинание и злое волшебство, что даже если они рассекали друг друга вниз от плечей, то они вставали и сражались как до этого. Хильд сидела в роще и наблюдала за этой битвой. Это бедствие и мука продолжались все время с того, как они начали биться, и до того, как Олав, сын Трюггви, сделался конунгом в Норвегии. Рассказывают люди, что прошло 143 года, прежде чем знаменитый муж, конунг Олав, стал там на якорь, а его дружинник освободил их тогда от этого мучительного проклятия и жалких страданий» (Прядь о Сёрли, 8). — Параллель к описанию этой битвы у Саксона можно увидеть и в 2-х местах «Мабиногиона» (Бранвен, дочь Ллира, с. 37; Килох иОлвен, с. 117).
83 {Gestiblindus} Некий «могущественный человек» по имени Гестумблинди (Gestumblindi) упоминается также и в «Саге о Хервёр». Согласно этому источнику, считая себя недостаточно мудрым, чтобы состязаться в споре с мудрецами своего врага конунга Хейдрика, он принёс жертвы Oдину, после чего бог принял его облик и помог ему выиграть дело (Сага о Хервёр, 10).
84 {Wermis} Имеются в виду жители Вермланда — области у оз. Венерн (шведск. ?anern) в Швеции. — Мл.
85 {insulas Solis} Саксон буквально [и не совсем точно] переводит др.-норв. топоним ‘Soloyjar [букв.: заболоченная долина вдоль реки], которым обозначалась одна из внутренних областей Норвегии [в долине р. Гломма], соседняя с шведским Вермландом [в настоящее время Сулёр (Solor) в фюльке Хедемарк]. — Мл.
86 Похожая история о поединке Альрека и Эрика имеется и в сагах. Ср. в КЗ: «Альрек и Эйрик, сыновья Агни, были конунгами [Уппсалы] после него…. У них было обыкновение ездить верхом, приучая коня идти шагом или рысью. Ездили они верхом превосходно и очень соперничали в том, кто из них лучший наездник и у кого лучше лошади. Однажды братья выехали на своих лучших лошадях… и назад не вернулись. Их поехали искать и нашли обоих мертвыми с проломленными черепами. У них не было с собой никакого оружия, только удила, и люди думают, что они убили друг друга удилами» (Сага об Инглингах, 20). Другая версия этой истории имеет куда больше сходства с тем, как эти события изложены у Саксона: «когда братья отправились объезжать коней», Эйрик «ударил Альрека до смерти удилами», после чего «один правил Швецией ещё долгое время» (Сага о Гаутреке, 7).
87 Похожая история приводится в «Саге об Эгиле Одноруком» (гл. 6–7). Её главные герои — сын конунга Оттара из Халогаланда Асмунд и Аран, сын конунга Татарии Родиана.
88 Ср. в саге: «Их уговор включал условие, что тот, кто переживет другого, соорудит для него погребальный курган и зароет в нем столько сокровищ, сколько, на его взгляд, туда поместится. И пережившему товарища полагалось сидеть внутри кургана над покойным три ночи, а затем он мог быть свободен» (Сага об Эгиле Одноруком, 6).
89 О том, что в могилу со знатными скандинавами клали их лошадей, оружие, а также другие предметы престижного потребления, известно и из саг (см.: Сага о Вольсунгах, 33; КЗ: Пролог; Сёгуброт, 9; Сага об Эгиле, 55). — Похожим образом описывает похороны знатного руса и Ахмет Ибн-Фадлан (Путешествие на Волгу, 102–115).
90 Свеоны могли искать там не только богатое погребение, но и кого-то из живых, пожелавших переждать в кургане время вражеского нашествия. Во всяком случае, похожая история приводится в КЗ (Сага о Харальде Прекрасноволосом, 8).
91 Ср. в саге: «Аран внезапно упал замертво, когда входил в свои палаты. Тело обрядили для погребения согласно обычаю. Асмунд воздвиг над Араном курган и подле тела разместил коня вместе с уздой и седлом, а также стяги и оружие, сокола и пса, которые принадлежали покойному. Аран был посажен в кресло в полном воинском облачении. Асмунд принес в курган другое кресло и расположился в нем после того, как курган был закрыт. В первую ночь Аран встал с кресла, убил сокола и собаку и съел их. Во вторую ночь он опять встал, убил коня и разорвал его на куски; затем он стал рвать плоть коня зубами, и кровь стекала у него изо рта, покуда он ел. Он предложил Асмунду разделить с ним трапезу, но Асмунд ничего не ответил. В третью ночь на Асмунда напала сонливость, и он пришел в себя лишь тогда, когда Аран схватил его за уши и оборвал их. Асмунд выхватил скрамасакс и снес Арану голову. Затем он развел огонь и сжег Арана, обратив его в пепел. Асмунд направился к канату и был поднят наверх. Затем курган снова закрыли. Асмунд забрал все сокровища из кургана с собой» (Сага об Эгиле Одноруком, 6). — Истории о совместном захоронении двух человек или о досаждавших людям мертвецах встречаются и в других сагах (Книга о занятии земли (II, § 27); Сага о Греттире, 34–35; Сага о людях с Песчаного Берега, 35).
92 Нет никаких сомнений, что тот, от кого Саксон узнал об этом, использовал в данном случае датское слово ‘bygdar’ (область, заселённая людьми), которое Саксон не вполне удачно передал латинским словом ‘vicus’ (деревня, двор), которое на самом деле никогда по отношению к норвежским поселениям не использовалось. — Мл.
93 В первом случае автор, конечно же, имеет в виду [заменитый] камень, расположенный в Халогаланде, а во втором — область Викен на южном побережье Норвегии. Другими словами, Фродо оставил свои браслеты в двух крайних точках этого королевства. — Мл.
94 Согласно ХкЭ, Фродо положил свои золотые браслеты на дороге в 3-х местах: возле р. Эйдор, возле г. Сканер в Светии и возле г. Вордингборг в Сьяландии (Chronicon Erici Regis, р. 153). С другой стороны, похожие истории рассказывались и о многих других государях
