— Не береди душу, Гриб, — выдавил бородатый напарник.
Вот невдалеке загудел автомобильный мотор. Мужчины насторожились. В зоне видимости показался двигающийся грузовик.
— Посвети на номер, Гриб, — изрек бородатый.
— Он, — наш номер, — наведя луч фонаря на приближающуюся машину, бросил напарник.
— Наконец-то. Значит, действуем. Огонь!..
Гулко и неожиданно прозвучала в ночной тиши автоматная очередь. Пули застучали по грузовику, зазвенели и разлетелись на осколки переднее и боковое стекло машины. Сергеев по звуку определил, что стреляли с его стороны улицы. Боковым зрением он заметил, откуда раздавалась огненная вспышка.
Ермолай моментально выхватил из кармана тулупа «лимонку», выдернул чеку и бросил в сторону подвала дома, откуда велся автоматный огонь. Раздался взрыв.
Машина меж тем завиляла из стороны в сторону.
— Помоги мне, — раздался крик Урин.
Ермолай перевел взгляд на напарницу. Она держала руль одной, левой рукой. Ближняя к нему ее правая рука висела как плеть, на рукаве тулупа в двух местах виднелись следы пуль.
«Кажется, Урин ранило в плечо и руку!» — воскликнул Ермолай, хватаясь руками за руль.
Так в три руки они стали рулить. Автоматных очередей не было слышно. Ермолай взглянул в зеркало заднего обзора, один из домов по его стороне улицы был объят пламенем.
«Сработала моя “лимонка”!», — воскликнул Ермолай.
— Мы уже приехали, сворачиваем, — крикнула Урин.
Машина повернула направо, въехала в ворота, и они оказались во внутреннем дворе конторы Госбанка. Секунда-другая, машина носом уткнулась в деревянное здание гаража и остановилась…
Во двор выбежал охранник и, очевидно, дежурная по конторе Госбанка. Сергеев выскочил из машины и крикнул:
— Все нормально, товарищи, прибыли свои.
Охранник убрал пистолет и изрек:
— За вами гнались?
— И гнались, и стреляли, но это потом, — бросил Ермолай. — Урин ранена, ее надо срочно в больницу.
— Отправим ее на дежурной машине, — вымолвила женщина, дежурная по конторе Госбанка.
— Давайте, родные, быстрее-быстрее, — крикнул Ермолай женщине и, обращаясь к охраннику, изрек:
— Быстро звоните управляющей конторой. Сообщите, что мы прибыли из Монголии и что надо организовать прием груза. Давай-давай, живее.
Сам он бросился в кабину машины, к месту водителя…
В кабинет вошел хмурый полковник Удачин. Атаман Семенов поднялся с кресла, пошел навстречу. На середине кабинета они встретились, атаман протянул руку. Всматриваясь в глаза полковника, крепко пожал его руку, выдавил:
— Здравствуй. Пойдем, друг, в мой «будуар».
Так атаман называл небольшую комнату за кабинетом. Хозяин кабинета, следом полковник прошли в небольшое помещение. Был накрыт небольшой стол, стояли два кресла. Определенно боясь прослушки японцев, Семенов сразу включил радиоприемник, раздалась какая-то китайская мелодия. Он взял бутылку водки, наполнил рюмки, изрек:
— За встречу, Иван.
Мужчины выпили. Атаман занюхал черным хлебом, Удачин взял соленый огурец.
— Знаю о неудаче в Улан-Баторе, — выдавил атаман, — гибели Вронского. Печально все это. Это не катастрофично, да и сам объем монгольских даров — мизерный. Не переживай, друг, сильно, мы отыграемся на красных-большевиках в чем-нибудь другом. Нам непременно улыбнется удача. Ведь с нами бог.
Удачин неопределенно кивнул, атаман снова быстро наполнил рюмки.
— Мне, старый товарищ, — строго продолжал атаман, — придется сообщить тебе крайне неприятную информацию. В России службы НКВД арестовали твоего сына.