— Ты еще будешь указывать мне, что делать?! — выкрикнула сноха и принесла пустую шкатулку. — Вот! Полюбуйся! Здесь было все мое золото!
Милана стояла как оглушенная. Стыд жег ее настолько, что она потеряла дар речи.
— Вот влип! Ох и семейка! — Володя подхватился с постели.
— Нет, это недоразумение. Надо разобраться. Он… Игорь не мог, — лепетала растерянная Милана.
— Вы все такие воры? — Володя схватил Милану за футболку, потянул на себя.
— Не трогай меня! — вскрикнула она испуганно. — Пусти!
Злобная, ироничная гримаса исказила лицо мужа. Он дышал Милане в лицо перегаром, и ей стало страшно до безумия.
— Пожалуйста, отпусти, — повторила она с просительной, почти унизительной интонацией. — Не кричи, здесь дети.
— Ворюги! У нас в семье никогда не было воров! — прошипел он ей в лицо.
— Я не вор, ты же знаешь, — прошептала перепуганная Милана.
— Ты привела его в наш дом! Признавайся, сука, это ты навела его на золото?!
Мужчина так дернул за футболку, что она затрещала по швам. Милане стало нечем дышать.
— Не смей меня трогать! — смогла выдавить она из себя, глядя в незнакомое, перекошенное злобой лицо мужа.
И сразу же от сильного удара в лицо упала на пол.
— Это она! Она его специально привела в наш дом! — визжала Светлана.
Удары ногами посыпались на Милану. Она вскрикнула от боли, прикрыла голову руками и сцепила зубы — боялась испугать детей.
— А ну прекрати! — Свекровь вбежала в дом и оттянула сына от Миланы. — Что у вас тут случилось?
— Она привела в наш дом брата-ворюгу, — тяжело дыша, ответил ей Владимир. — Сработали по договоренности.
— Вот, — Светлана продемонстрировала свекрови пустую шкатулку, — было золото — и нет его! Гость с собой прихватил!
— Надо вызвать полицию, — сказала свекровь.
Милана поднялась с пола, села на кровать. Испуганные дети подбежали к ней, обступили с двух сторон, прижались теплыми тельцами.
— Не надо полицию, — хрипло сказала она. — Я свяжусь с ним, он все вернет.
— А если не вернет? — вспылила Светлана. — Ты будешь возвращать?!
— Я поеду, найду его и все верну, — глухо произнесла Милана.
— Даю тебе неделю сроку! — крикнула сноха и ушла.
Милана осталась одна с детьми.
— Мамочка, тебе больно? — спросил Богданчик, заглядывая ей в глаза.
У Миланы все тело ныло, но физическую боль заглушала душевная. Она искала руки, которые бы ее охраняли, согревали и защищали от жизненных невзгод, тянулась к ним, а они нанесли ей жестокий удар. Было больно, грустно, обидно и унизительно. Она посмотрела на сына, улыбнулась уголком губ.
— Нет, мне ни капельки не больно, — ответила она и прижала ребенка к себе.
— А у тебя кровь, — показала пальчиком Иринка.
Милана почувствовала сладковатый привкус на губах.
— Я ее сейчас вытру, и ничего не будет.
— Вавки не будет? — спросила девочка.
— Давайте-ка бегите умываться, чистить зубки и одеваться! — как можно веселее распорядилась Милана.
— Что мы будем делать? — посмотрел на маму Богданчик.
— Позавтракаете, и пойдем к тете Тане!
— Ура! — в один голос пропели дети и убежали в ванную комнату.
Милана вытерла кровь на губах, посмотрела в зеркало. Глаз припух, а под ним красовалась гематома. Она набрала номер Игоря, но он был вне зоны доступа. Милана переоделась и снова набрала его номер — безрезультатно. Прибежали дети, и она пошла их кормить.
Милана встретилась с соседкой, и они решили прогуляться с детьми по улице.
— Да, плохи твои дела, — сказала Татьяна, выслушав Милану. — Если мужик поднял на жену руку один раз, то поднимет и во второй.
— Нет, я не верю, — возразила Милана. — Вовчик просто вспылил и не сдержался. Уверена, что к вечеру он остынет и попросит прощения.
— Конечно попросит! И в следующий раз, когда ударит, тоже будет просить прощения. Поверь мне как старшей, не было случаев, чтобы избиение жены заканчивалось одним разом. Я понимаю, что тебе больно и неприятно это слышать, но такова реальность. Тут надо или рубить все узлы и бежать куда глаза глядят, или всю жизнь терпеть унижения и побои.
Милана промолчала. Она смотрела, как дети гоняются за бабочкой, а та словно дразнила их, перелетая от цветка к цветку.
