«Никаких скелетов в шкафу!» — решила Милана.
Был тихий, погожий июльский вечер. Дети уже спали, и Милана предложила Тарасу прогуляться к реке. Ей хотелось вызвать его на откровенность и немного рассказать о себе. Только там, у реки, чувствуя ее поддержку и силу, она сможет раскрыться. Милана сняла босоножки, и холодная роса обожгла ноги.
— Не холодно? — спросил Тарас заботливо.
— Нет, нормально.
Темное небо уже осветили маленькие звездчатые огоньки, и ленивая круглая луна молча наблюдала за парой, направлявшейся к реке.
Они присели на пень, и Милана засмотрелась на отражение звезд, колышущееся на тихих волнах. Река была спокойной, притихшей, дремавшей среди заводей.
— У меня были родители, теперь их нет, а я так и не узнала, что такое родительская ласка и любовь, — медленно сказала Милана. — Интересно, много таких семей, где родители есть, а дети несчастны?
— Конечно есть, и не одна семья. К сожалению.
— Рассказать кому — не поверят: нормальные родители, непьющие, зарабатывающие деньги, дом, чистота, все есть, а детям плохо. Они пытаются воспитать детей правильно, а выходит, что все во вред.
— Мне это знакомо, — негромко произнес Тарас.
Милана ждала, что он начнет говорить что-то о своем детстве, но Тарас молчал. И тогда она рассказала о своей детской травме: о том, как отец зарубил ее любимца, а потом еще заставлял его есть. Прошло столько лет, а Милана, вновь переживая случившееся, не могла сдержать слез. Ей столько всего пришлось испытать и преодолеть, особенно в последние пять лет, но она не плакала, а воспоминание из детства до сих пор кровоточило в душе. Тарас обнял ее и повернул лицом к себе, поцелуями снимая слезинку за слезинкой.
— Детские травмы не заживают, — сказал он. — Мы не должны допустить, чтобы подобное переживали наши дети.
— Поэтому я и ушла от мужа, — пояснила Милана. — Ты меня понимаешь?
И она рассказала о кредите, который вынудила взять обманным путем.
— Я до сих пор не разведена, но пришло время окончательно порвать с ним, — сказала она. — Несколько недель назад я подала на развод. Не знаю, что в суде запоет эта семейка.
— У меня есть хороший знакомый адвокат, — сказал Тарас, но Милана заверила, что справится сама.
— Я буду рядом с тобой в суде, — пообещал Тарас.
— А еще отец требовал, чтобы мать водила меня к гинекологу и приносила справки о моей девственности. Знаешь для чего? Чтобы выдать меня замуж за разведенного полковника. Моим единственным протестом был побег с Володей. Надеюсь, у тебя было другое детство…
— Какой-то промежуток времени у нас все было хорошо, — начал Тарас, и Милана затаила дыхание. Она прижалась теснее и склонила голову ему на плечо. — Благополучие в семье медиков было недолгим. Рядом с отцом всегда была мать, она поддерживала его, вдохновляла, растила нас, троих детей. Когда к отцу пришла известность, он начал ей изменять. Я был самым младшим, но все прекрасно понимал. Я видел, как от его измен страдала мать, как она пыталась его вразумить, а потом начала потихоньку прикладываться к рюмке. В шкафу на верхней полке стояли бутылки с вином, и мать тайком от нас доставала их и пила. Помню, как вечером пришла какая-то женщина. Она кричала, что любит нашего отца, что она молода и красива, не то что наша мать… На следующий день мать с утра выпила вина, поцеловала каждого из нас, сказала: что бы ни случилось, мы должны помнить, что она очень любит нас … Больше мы ее живой не видели.
— Что с ней произошло?
— Сказали, несчастный случай, ее машина сорвалась с обрыва в пропасть, но мы все знали, что мама сделала это сама. Знали и молчали.
— Вы жили с отцом?
— Да. Отец держал нас в строгости и мечтал, чтобы мы все стали врачами. Он много работал, копил деньги на семейную клинику.
— Династия врачей?
— Так он хотел. Старший брат оправдал его надежды. Сейчас у него за границей своя клиника. Правда, я не знаю, где и какая. Я не общаюсь с братом. Наши отношения прервались уже давно. Как и с сестрой.
Тарас замолчал, и Милана не лезла с расспросами.
«Если сочтет нужным, сам расскажет», — решила она.
— Со старшим братом мы общались последний раз, когда он был еще студентом. О том, что у него своя клиника, я узнал позже, случайно, а сестру отец выгнал из дома, когда она вышла из-под его контроля и забеременела. Марта тогда устроила скандал и больше не вернулась. А я ушел, хлопнув дверью, когда сообщил, что мы с Галей решили пожениться. Вот так и распалась наша семья. Когда заболела Галина, я не стал обращаться за помощью к отцу. До сих пор так ничего и не знаю о его судьбе.
— Так твою сестру зовут Марта?
