С ближайшего видеофона Лобов, предварительно отключив изображение, позвонил Кайне Стан. Его несколько беспокоило, окажется ли она дома, но она ответила почти тотчас после вызова:
— Да, Кайна Стан.
Лобов понял: она ждала, что ей позвонят.
— Попрошу вас, не называйте никаких имён.
— Хорошо, — нетерпеливо ответила она.
— Я по поводу человека, гостившего у вас в последние дни. У вас нет никаких сведений о нем?
— С кем я говорю? — после паузы спросила Кайна.
— С одним из его близких друзей.
— Это легко сказать. Почему вы выключили изображение?
— Вы должны сами догадаться.
— Догадки могут быть самыми противоположными, — возразила Кайна.
Лобов мысленно одобрил её осторожность. Правда, с некоторой тревогой — не слишком ли она осторожна и опытна для обычной певицы?
— Нам нужно довериться друг другу, — вслух сказал он, иначе мы не сдвинемся с мёртвой точки. А медлить — преступно.
Он слышал, как она вздохнула, но прозвучало совсем не то, что он ожидал услышать.
— Доверьтесь.
Лобов понимал, чти Кайна права: именно ему следовало сделать первый шаг. Но довериться видеофону?
И вдруг его осенило:
— Послушайте, мне известно, что ваш гость в своё время далеко отсюда оказал вам небольшую услугу — отремонтировал рацию…
— Да, да, да, — перебила она, не дослушав, — я все поняла. Скажите, что я должна делать?
— Будьте ровно в одиннадцать на том месте, где вы впервые встретили нашего знакомого.
— Хорошо.
— Вы должны быть одна, иначе встреча не состоится.
— Я понимаю.
— Это все.
Оставшееся время до встречи Лобов петлял по городу, стараясь создать максимальные трудности тем, кто вздумал бы следить за ним.
За четверть часа до встречи он подвёл машину к стоянке у большого парка. Прошёлся по аллеям, чтобы убедиться, нет ли за ним слежки, и только тогда направился к назначенному месту.
Кайну он заметил издали. Она сидела на скамье в непринуждённой позе с крохотной книжечкой в руках. Ни малейших признаков волнения или беспокойства, ничего неестественного или натянутого. Женщина решила отдохнуть, вот и все. Лобов разглядывал её с любопытством и насторожённостью.
Он не сразу подошёл к ней, хотел сначала пройти мимо, осмотреться, а потом уже повернуть обратно. Но все произошло иначе. Когда он поравнялся со скамьёй, Кайна подняла от книги глаза и встала.
— Я узнала вас, — сказала она просто. — Вы — Иван Лобов. Алексей показывал мне ваши снимки там, на Земле. Да, я почему-то надеялась, что увижу именно вас. Сядем.
Она была очень естественна. И красива безупречной, но холодноватой красотой мраморной статуи, только глаза были живые и грустные.
Иван огляделся. Место было удобное. Кустарник надёжно скрывал скамью, в то же время окружающее просматривалось довольно хорошо. Он подождал, пока Кайна сядет, и опустился на скамью рядом с ней.
— Алексей жив, — сказала Кайна.
Лобов сразу понял, что она говорит правду. Неизвестно для чего, он вытащил из кармана платок и вытер лоб, хотя ему вовсе не было жарко.
— Вы рады, я понимаю, — продолжала Кайна. — Но это лишь временная отсрочка — день-два, не больше. И что самое худшее, я вряд ли сумею что- нибудь ещё сделать для него.
— Вы полагаете, что он жив благодаря вашему вмешательству?
— Скорее всего, так. Хотя действовала я не лично, а через подставных лиц.
Радость Лобова сменилась тревогой. Кайна сразу уловила его настроение.
— Пока никто не знает, что Алексей землянин. Но стоит ему чем-нибудь выдать это, как он сразу подпишет себе смертный приговор.
— Вы знаете, где находится Алексей? — спросил Лобов.
— И да, и нет.
Лобов заметил, что её тонкая рука слегка дрожит, и понял: она держится так спокойно лишь благодаря большому самообладанию.
— Я знаю, что он в руках у Линга, этого хладнокровного убийцы, ярого противника всяких связей с Землёй. Он давно вне закона, ему вынесено несколько смертных приговоров.
— Тем лучше, — процедил сквозь зубы Лобов.
— Да, — согласилась Кайна. — Вы можете считать себя полностью свободным, любые ваши действия против Линга и его окружения не вызовут протеста. Он слишком скомпрометировал себя. Так вот, Алексей находится в руках Линга. Но где? Об этом я ничего не знаю. Местопребывание Линга сохраняется в глубокой тайне.
— Каким образом вам удалось спасти Алексея? — Он поднял голову.
Губы её дрогнули. Ивану показалось, что она вот-вот заплачет, и он осторожно прикоснулся к её руке.
— Успокойтесь.
Она грустно взглянула на него.
— Не нужно утешать меня, я ведь актриса и умею владеть собой. — И, помедлив, продолжала: — Алексей был ранен, правда, очень легко. Но мне через врача удалось уверить Линга, что его состояние исключает возможность допросов. По крайней мере, ещё сутки его не будут трогать. А потом…
Кайна замолчала, словно собираясь с мыслями, но Лобов теперь знал, почему она иногда умолкает.
— Потом его, скорее всего, будут пытать. А пытают у нас жестоко, вы даже не представляете себе, как.
Лобов стиснул зубы: Кайна ошибалась, он имел представление о том, какие пытки применяют далийцы.
— Скажите, — спросил он после некоторого колебания, — а не мог ли Алексей попасть в беду отчасти из-за вас?
— Почему вы так думаете? — быстро спросила она.
— Есть такое чувство — ревность… — Он запнулся и, сердясь на себя, уже увереннее продолжал: — Не могло ли некое влиятельное лицо в вашем городе увидеть Алексея Кронина в вашем обществе и прибегнуть к услугам гангстеров, чтобы убрать своего соперника с дороги?
Впервые за время их разговора по лицу Кайны скользнула улыбка.
— Почему вам это пришло в голову?
Лобов поколебался. А потом рассказал ей все, что мог сказать по поводу её необычного положения в Даль-Гее. Глаза Кайны стали насмешливыми, потом серьёзными.
— Я и не подозревала, что особенности моего положения так бросаются в глаза. Но все это никак не связано с моими любовными увлечениями.
Иван выжидающе смотрел на неё.
— Это все, что я могу сказать вам, землянину. — По лицу женщины скользнула тень, и она грустно добавила: — И все-таки Алексей мог попасть в беду из-за меня. Я не сказала ему одну вещь, которую нужно было сказать.
— Почему? — сухо спросил Иван.
— Потому что это не моя тайна. А я имею обязательства перед родиной, — ответила молодая женщина.
— Я понимаю.
— Ничего вы не понимаете, Иван, — с неожиданной горечью сказала Кайна. — Если бы вы знали, как мне надоели эти тайны! Но на этот раз я должна поступить, как мне подсказывает совесть.
Она строго взглянула на Лобова.
— Один из сотрудников вашего консульства оказывает нам услуги деликатного свойства.
Иван нахмурился:
— Не понимаю!
— И мне было трудно это понять. Тем не менее кто-то из консульства регулярно сообщает нам о намерениях Земли.
— Кто? — вырвалось у Лобова.
— Этого я не знаю, да никогда и не стремилась узнать, надменно, даже брезгливо ответила Кайна.
— Это ошибка. Если не просто клевета.
— К сожалению, это правда.
— Вы понимаете всю серьёзность такого заявления?
— Да.
Она спокойно выдержала его взгляд.
Может быть, это было и наивно — поверить далийке, но Иван поверил Кайне.
— Хорошо, — медленно произнёс он, — я учту ваше сообщение.
— А теперь разрешите мне задать несколько вопросов, сказала Кайна.
— Прошу вас.
— Вы намерены предпринять что-либо для спасения Алексея?
