Питер перевел взгляд на Ульфгера. Таннгност прекрасно видел, как мальчишке трудно сдерживать ярость.
– Владычица – не твоя собственность, – процедил Питер сквозь стиснутые зубы. – Владычица принадлежит всему Авалону. Или ты забыл слова собственного отца?
Ульфгер угрожающе сверкнул глазами. Его пальцы стиснули древко топора так, что костяшки побелели.
– Это «отребье», – сказал Питер, широким жестом указав на своих спутников, – заплатило за право видеть Владычицу собственной кровью. А ты, Ульфгер? Как ты заслужил это право?
– Убейте его, – приказал Ульфгер.
Несколько эльфов потянулись к мечам, но тут же замерли, не зная, на что решиться.
– Лорд Ульфгер! – крикнул Таннгност. – Открой глаза! Разве ты не видишь? Все кланы собраны вместе. Дело за тобой. Надень Рогатый Шлем. Веди Авалон к победе! – Таннгност понизил голос. – Лорд Ульфгер, умоляю: подумай, прежде чем действовать. В твоих руках судьба всего Авалона.
– Ты к старости ослаб головой? – усмехнулся Ульфгер. – Я уже дал тебе свой ответ. Стража Владычицы никогда не пойдет в бой рядом с этой мразью. И неужели ты настолько глуп, чтобы доверить тайну Гавани всякому сброду? Отчего бы тогда тебе самому не привести к Владычице Пожирателей плоти?
– По крайней мере, они заслужили доверие, – заметил Питер.
Ульфгер повернулся к эльфам:
– Больше я повторять не стану. Убейте его!
Эльфы не шелохнулись.
– Чего вы ждете? – закричал Ульфгер, уставившись на эльфов.
Но эльфы не дрогнули под его взглядом. Более того – они, один за другим, отступили от Ульфгера на шаг.
Недоверие на лице Ульфгера сменилось гримасой бешенства. Его лицо побагровело, брови сомкнулись над переносицей.
– Измена?! – прорычал он. – Может, вы забыли свою клятву? Может, весь Авалон сошел с ума?
Шагнув к ближайшему стражу, он толкнул эльфа вперед, едва не сбив его с ног.
– Живо!!! – заорал он. – Убейте его!!! Убейте!!!
Эльфы не двинулись с места.
– Изменники!!! – завизжал Ульфгер. – Изменники – все до одного!!! Что ж, я сам сумею защитить Владычицу!!!
Подняв топор, он бросился вперед и со всего маху обрушил лезвие на Питера, не оставляя мальчишке шанса выхватить меч. Но вместо этого Питер сделал такое, чего Ульфгер совсем не ожидал. Он прыгнул навстречу, за спину врагу, поднырнув под удар, способный развалить его надвое, и жестко пнул пронесшегося мимо гиганта под колено. Ульфгер с разгона рухнул на землю. Топор выскользнул из его пальцев и отлетел в сторону.
Яростно рыкнув, Ульфгер на четвереньках бросился к топору, но пятнадцать бритвенно-острых эльфийских копий, подкрепленных с тыла пятнадцатью многообещающими взглядами, преградили ему путь.
– Довольно, Ульфгер! – крикнул Драэль. – Довольно!
Взглянув на Драэля, Ульфгер замер. Челюсть его отвисла, взгляд сделался отстраненным, как будто там, в вышине, за спиной старого эльфа возник призрак, бесплотный дух, видимый лишь ему одному. Ульфгер затрясся всем телом, в широко раскрытых темных глазах блеснула искра безумия.
– Почему… почему ты никак не оставишь меня? – дрожащим голосом закричал он. – Я же поклялся! Поклялся! – пальцы Ульфгера впились в мягкую землю, судорожно сжались, оставляя за собой глубокие борозды. – Конечно, я буду защищать ее! Сколько еще раз мне клясться в этом?!
Эльфы тревожно переглянулись. Таннгност махнул войску Питера:
– Идем!
Отряд двинулся вперед, вслед за Драэлем, к саду леди Модрон, далеко обходя гиганта, в бессильной ярости терзавшего ногтями землю.
– По-моему, у него масло в голове прогоркло, – сказала одна из девочек, проходя мимо.
– Мозги в труху, – добавила вторая.
– Точно, черви съели чурбачок, – согласилась третья.
– Пора навестить тетушку, – сказала первая.
– Надеюсь, у нее есть сладкий пирог, – вставила вторая.
– А я надеюсь, у нее есть кролики, – сказала третья. – Люблю кроликов.
– Кролики, ум-м-м! – поддержала ее первая. – Сразу двух съем.
Эльфы вели отряд вдоль широкого ручья, быстро бежавшего по каменистому руслу. Прижимая к груди Секеу, Питер несся вперед ровной, размеренной рысью. Дьяволы не отставали от него, а за ними, на некотором расстоянии, скакали, опираясь на кулаки, баргесты. Завывая, радостно поскуливая, они прыгали, толкались, всюду совали нос. Ник с трудом мог поверить, что эти игривые, любопытные существа – те самые жуткие твари, что
