Ник в ужасе уставился на него, но вовремя заметил усмешку на губах Сверчка.
– Ну-ну, – сказал Ник.
Дэнни расхохотался.
Накрыв клетку брезентом, Ник полез внутрь. Спать в клетке все еще казалось странным, но к этому времени он слишком устал, чтобы обращать на это внимание.
– Надеюсь, на завтрак будут бекон и вафли, – сказал Дэнни, забираясь в свою клетку. – Блин, я бы даже от шоколадных хлопьев не отказался!
Сверчок продолжала болтать о чем-то, но Ник почти не слышал ее. Веки будто налились свинцом. Тепло в желудке все так же разливалось по всему телу, укутывая его, как одеяло, погружая в глубокий сон.
Ощущение тепла в желудке не оставило Ника и во сне, превратившись в яркий солнечный свет прекрасного летнего дня. Он оказался на просторной поляне, окруженной деревьями. В ослепительных лучах солнца все вокруг сделалось золотым. Ник поднял лицо к небу и широко раскинул руки, всем телом впитывая летний зной.
Повсюду слышался смех. Над поляной, резвясь и играя, порхало множество фей. Крохотные, размером с мотылька, человечки с разноцветными, будто у бабочек, крыльями вились в воздухе, опыляя тысячи ярких цветов, распустившихся на каждом стебле плюща, каждом дереве, каждом кустике. Из высокой травы послышалось фырканье, и мимо Ника галопом пронесся табунчик кентавров – маленьких, ростом не больше кошки. Верхом на кентаврах с радостным визгом скакали маленькие девушки в почти прозрачных невесомых платьях, с ослепительно-белой кожей. Лиловые обезьяны ухали и визжали над головой, прыгая с ветки на ветку. Легкий ветерок уносил вдаль птичий щебет и пение фей.
Ник глубоко вдохнул, наполняя легкие ароматами цветов и терпким запахом земли. Все было просто чудесно, вот только все тело сделалось мокрым от пота, и Ник подумал, что неплохо было бы укрыться в тени. Он огляделся в поисках места попрохладнее, но жар стал просто нестерпимым, и Ник понял, что этот жар исходит не от солнца, а из его собственного живота. Желудок пылал огнем. Найти бы воды – хоть глоток, только бы унять этот жар! Прижав ладони к животу, он застонал, и в тот же миг на поляне стало тихо. Все волшебные создания уставились на него, и в их глазах был явственно виден страх – страх перед Ником.
Но Ник вовсе не хотел пугать их. Он поднял руки, чтобы успокоить их, и вдруг его кожа начала чернеть. Темные разводы зазмеились вдоль предплечий, точно щупальца, на тыльной стороне ладоней прямо на глазах расцвели чешуйчатые пятна цвета кровоподтеков, пальцы скрючились, превратившись в острые черные когти.
Ник замер, охваченный ужасом. Волшебные создания кинулись прочь, оставив его в одиночестве. От этого Ник пришел в ярость. Захотелось броситься следом – догнать и истребить их, всех до единого…
Проснувшись, Ник схватился за живот. Желудок горел огнем, одежда насквозь промокла от пота. Страшно хотелось пить, но отправиться среди ночи в уборную, к этим треклятым паукам, он не осмелился и продолжал лежать, размышляя, как его могло занести на этот остров, в клетку, в «крепость» к Дьяволам и маленьким синекожим человечкам. В конце концов жжение в желудке утихло, и незадолго до наступления утра он сумел заснуть снова.
Глава десятая
Зеленозубая Джинни
Натан сидел на краю тротуара, уткнувшись лицом в ладони. Так он сидел уже почти час.
Они были в доках. Муниципальные жилые дома, торговцы наркотиками, малолетние гангстеры – все это осталось далеко позади. Туман клубился над заливом, тянулся к ним, ждал.
Питеру не сиделось на месте, не терпелось вернуться назад, но подгонять и торопить мальчишку было нельзя. Этот-то момент и был самым тонким. Мальчишка должен искренне захотеть пойти с ним, иначе ему не выжить.
– Вот это я и имел в виду, сказав, что ты можешь пойти ко мне.
Но мальчишка, казалось, не слышал ничего. Стоило им оказаться за пределами муниципального жилого комплекса, он только и говорил, что о брате.
– У меня реально крутая крепость. Тебе понравится, я уверен.
Мальчишка утер нос, но не поднял взгляда.
