Получается, ее открыл кто-то другой?
Но единственный экземпляр был только у Тернера. Дубликат он последний раз держал в руках без малого восемь лет назад, когда бывшая жена швырнула его детективу в лицо, прежде чем с чемоданом под мышкой отправиться к матери в Вайоминг, что в Мичигане. Ларри хорошо помнил, что случилось после: напившись в одном из дешевых баров, среди сброда, который привычнее было видеть по другую сторону тюремной решетки, он дошел до Арлингтонского моста и зашвырнул связку ключей прямо в темно-синюю гладь реки Потомак. Из нее порой вылавливали разбухшие трупы, случалось, даже проржавевшие кузова сгоревших автомобилей оттуда вытаскивали. Однако детектив никогда не слышал, чтобы кто-то находил на дне реки выброшенные ключи. А даже если допустить, что такое возможно, совершенно не понятно, как таинственный «ныряльщик» мог определить, какую дверь эти ключи открывают? Само по себе подобное предположение казалось настолько глупым, что Тернер поспешил скорее о нем забыть. Запустив руку в карман, он достал мобильник и набрал номер Паттерсона, однако компьютерный голос бесстрастно сообщил, что телефон абонента выключен.
«Может, до него уже добрались?» – с замиранием сердца подумал Ларри.
Вытащив из кобуры под мышкой пистолет, он взялся за ручку и потянул дверь на себя. Детектив знал, кого мог разозлить своей дерзостью, но даже не предполагал, что именно поджидает его внутри.
Ступая мягко, будто пума, Тернер прошел мимо полки с обувью и крючков на стене, из которых занят был всего один – его зимней курткой. Услышав странный скрип, донесшийся из единственной жилой комнаты, детектив замер. Одновременно с шумом отпали последние его сомнения: в квартиру действительно проникли. Кто именно? Этот вопрос по-прежнему оставался открытым.
От волнения у Ларри перехватило дыхание. Не удержавшись, он шумно сглотнул и тут же испугался – не привлек ли он внимание нежданного гостя? Судя по всему, нет, хотя незнакомец мог сделать определенные выводы и затаиться.
Интересно, он вообще там один или к Ларри в дом забралась целая банда?..
«К черту дурацкие домыслы! – разозлился на себя Ларри. – Какой смысл стоять и накручивать себя, если можно просто один раз взглянуть?»
Однако, как ни пытался он успокоиться, поджилки его все равно предательски тряслись. В последний раз Тернер оказывался в подобной ситуации, еще будучи зеленым юнцом. Тогда он грезил о блестящей карьере в полиции и, не дожидаясь подмоги, полез в заброшенный дом, где засел сбежавший грабитель, дабы самолично его задержать. В итоге Ларри получил не медаль и не повышение по службе, а досадное сквозное ранение в правое плечо, да еще и упустил опасного преступника. И пусть отсутствие свидетелей его неуместного героизма спасло детектива от выговора и иных санкций, тот случай послужил Тернеру хорошим уроком. Впредь он не лез на рожон без особой надобности, памятуя о досадном ранении, которое, окажись стрелок чуть более метким, могло стать для полицейского роковым.
Но сейчас Ларри
Облизав пересохшие губы, детектив поднял пистолет на уровень груди, после чего резко шагнул в дверной проем и воскликнул:
– Полиция! Всем…
Он осекся на полуслове.
– Привет, старина, – сказал сидящий на кресле Рассел.
В правой руке его темнел «пустынный орел».
Напевая под нос незатейливую песенку, не покидавшую эфир столичных радиостанций последние пару недель, Барнс нажал кнопку с черной стрелкой «вниз» и, пригнув голову, вышел из гаража. Шагая к крыльцу, он поигрывал брелоком и даже слегка пританцовывал в такт ритму, звучащему в его голове.
– Привет, сосед! – приложив руки ко рту на манер рупора, проорал капитан.
Седовласый пенсионер Флеймуд был всецело занят поливкой чахнущего под солнцем газона и потому от неожиданности едва не выронил шланг. Скрипнув зубами, старикан одарил Барнса недовольным взглядом и нехотя проворчал в ответ:
– Привет, привет…
Многие, в том числе и Флеймуд, считали капитана странным и даже слегка недалеким. На самом же деле Барнс просто предпочитал находиться в чудесном выдуманном мирке, из которого выныривал в реальность лишь изредка и всегда с неохотой. В том прекрасном фантастическом мирке капитана вечно играла его любимая музыка, все казалось ярким и увлекательным, тогда как реальность угнетала беспросветной серостью, скучностью и миллиардами бумаг, которые приходилось подписывать и, что еще хуже, иногда даже читать.
По счастью, жена детектива была, вероятно, единственным человеком на свете, которой нравились причуды ее супруга. А о большем шеф полиции и не мечтал.
– Карен, я дома, – промурлыкал Барнс, проворачивая ключ в замке и распахивая дверь.
Секунду спустя грянул взрыв, который прервал песню капитана, а вместе с ней – и его жизнь.
– Что ты здесь делаешь, Рас? – спросил Ларри, стараясь, чтобы голос его звучал спокойно.
Пистолет он, впрочем, опускать не спешил, и ствол его «глока» продолжал смотреть на развалившегося в кресле Рассела.
