Метафизика взгляда. Этюды о скользящем и проникающем

влюбленной женщины.

И ничто и никто не убедит меня в том, что именно здесь, в этом взгляде и был зародыш будущего разлада между пока еще вполне счастливыми партнерами, и более того: ничто и никто не убедит меня в том, что уродливая тенденция развития этих до поры до времени гармонических отношений была неизбежна, как ход часовой стрелки, – так что умение рассматривать пространство и время в их изначальном и глубоком единстве, безусловно, очень важно для физика, но гораздо важнее для человека, желающего создать счастливую семью.

И второе: физики утверждают, что только при наличии наблюдателя и процесса наблюдения электрон, за которым собираются наблюдать, переходит из состояния невидимой энергии в состояние определенной частицы, то есть воистину возникает, – и проверить справедливость этого фундаментального закона квантовой механики очень легко.

Для этого достаточно, скажем, праздно сидя на диване, незаметно и с ласковой иронией до тех пор поглядывать на суетящуюся в домашних делах жену, пока та, долго не замечая вашего взгляда, наконец заметит его и, еще прежде чем удивиться (на длительное подглядывание) или рассердиться (за праздность наблюдения) или сделать вид, что ничего не произошло (чтобы не отвлекаться от работы), остановится как вкопанная и, в свою очередь, заглянув вам в глаза, улыбнется вдруг самой смущенной, самой польщенной и самой счастливой улыбкой.

И взгляд ее при этом сделается еще и самым лучистым, что, согласно Льву Толстому, является внутренним пределом повседневного просветления: кстати, заодно вы получите и математическое доказательство состоявшегося супружеского счастья.

III. (Далекое рядом). – Если большая любовь между мужчиной и женщиной зиждется на гармонии душевного и телесного, но участники ее на практике очень много занимаются вторым и очень мало первым, если, далее, для большой любви необходима взаимность, но степень ее по определению чрезвычайно неодинакова у партнеров, если, кроме того, большая любовь включает в себя свободное внутреннее развитие любящих, и развитие это должно быть более-менее синхронным и однонаправленным, а это, пожалуй, и есть самое трудное и невыполнимое условие, и если, наконец, большая любовь подразумевает также чистоту мыслей и помыслов, но кто же знает наверное, каковы они у людей по части другого пола? – итак, трезво учтя все эти факторы, нельзя не прийти к выводу, что так называемая «большая любовь» практически невозможна, и мы внутренне почти с этим соглашаемся… но только почти, потому что в то же время каждый из нас в глубине души ощущает также и противоположную истину, а именно, что такая большая любовь не только возможна, но и вполне реальна, и что она уже была у нас, или есть, или будет, просто говорить об этом как-то не хочется… так вот, к чему же мы клоним? только к тому, что точно так же и никак иначе обстоит дело и с любыми важнейшими для нас сверхчувственными реальностями и в первую очередь с проблемой существования Бога.

IV. (Всюду жизнь). – Все законченное в себе так или иначе умиротворенно, гармонично и прекрасно, но, как это ни парадоксально, воплощает принцип смерти, тогда как некоторая внутренняя незавершенность – настолько тонкая и глубокая, что она, подобно сейсмическим волнам, непредсказуемыми малыми толчками расходится из виртуального центра по всем реальным и периферическим направлениях, так что никогда нельзя понять, как образовалось ее начало и куда уходит ее конец, и здесь подразумевается ни много ни мало как суммарный генезис самой Вселенной, материи и жизни, – итак, она, эта незаконченность, выражает сокровенную суть и душу жизни.

А поскольку сексуальность сродни спонтанности, а спонтанность есть едва ли не характернейший признак жизни, по крайней мере на житейском ее уровне, постольку ярко выраженная сексуальность представляется нам по праву почти тождественной жизни и даже помимо своего прямого физиологического назначения.

Вот почему, кстати, когда перед среднестатистической женщиной встает вдруг выбор: привлекательный неглупый мужчина без вредных привычек, но недостаточно оригинальный и, главное, с ограниченной потенцией, или мужчина сравнительно уродливый, предположительно безнравственный, но очень потентный, она выбирает поначалу второго, и дело даже не в «половом зове» как таковом – женщина может быть склонна и к фригидности – а дело в том, что она инстинктивно предпочитает принцип жизни принципу смерти.

И лишь потом, когда обнаруживается грубая схематичность былой спонтанной сексуальности (а подобное вырождение неизбежно по причине приземленного и материального характера последней, и то, что прежде трепетало радостью и очарованием, теперь нестерпимо отдает падением и разложением), женщина глубоко разочаровывается и, если может, возвращается к мужчине первого типа.

И вот тогда, если они сумеют создать гармоническую любящую семью, та самая первичная незаконченность, о которой говорилось вначале, обязательно явится в том или ином виде: либо как невыразимая нежность и благодарность друг другу, либо как тонкая любовь к детям, либо просто как осознание некоторой чудесности их связи.

Короче говоря, эта первоосновная космическая спонтанность как принцип жизни, сбросив пробную и грубую маску сексуального влечения, покажет, наконец, свое истинное окончательное одухотворенное лицо; ну а в сфере «чистой» духовности жизненное начало сказывается, между прочим, в принципиальной несводимости к общему знаменателю как мировых религий, так и вообще любых крупных спиритуальных устремлений.

V. (По тонкому льду). – Бывает, что мужчина и женщина связаны многолетними поверхностными отношениями: либо по работе, либо в пределах приятельского круга, либо даже находясь в опосредованном родстве, – при этом они уважают и где-то даже ценят друг друга (первое обязательное условие), а также некоторая взаимная теплая симпатия имеет место (второе обязательное условие), однако искреннее и глубокое общение между ними было все эти годы почему-то полностью невозможно (третье обязательное условие), – и вот