Всемирная литература. Искусство слова Древней Греции, Рима, Востока и Азии

Он требовал обнародования законов в царстве. Указал даже для этого время – канун Нового года и место – дворец – и точный момент – аудиенция у законодателя – царя.

Появление первых законников – легистов положило начало идеологической борьбе, похожей на борьбу за реформы, проводимые в Афинах в 594 году до н.э. Солоном.

Но каждая такая попытка вызывала яростный протест сторонников аристократии.

В 512 году Конфуций прямо заявил, что писаный закон, известный каждому – угроза власти аристократии. Такой закон подорвал бы основанную на культе предков власть старшего в роде, как единственного вершителя судеб всех рядовых его членов.

Эта идеологическая борьба способствовала появлению целой группы философских школ – легистской, даосской, конфуцианской, моистской и других, разделению всех мыслителей на новаторов и защитников традиций.

Лао-Цзы

Отстаивая необходимость изменений, Лаоцзы (Лао-Цзы, IV век), как и Гуаньцзы, отстаивал даосскую концепцию развития. Но наиболее ярким противником старого был Чжуанцзы: он требовал нового подхода к познанию, изображал Конфуция хранителем дедовских обычаев, который «подбирает чучела собак прежних правителей».

Во всех учениях появлялся образ мудрого царя – правителя. У Гуаньцзы его достоинства – это высшие достоинства человека, которые на других не распространяются. У Конфуция черты государя распространяются и на «благородных мужей». Причем, обусловленный внешним совершенством комплекс добродетелей ориентирован у Конфуция также на внешние проявления. Особое значение придается костюму и осанке: «Благородный муж поправляет на себе шапку и одежду, полным достоинства взором и суровым видом внушает трепет тем, кто на него смотрит»… А вот у Лаоцзы уже появляется новая концепция, оспаривающая единство внутреннего и внешнего: «Искренние слова не красивы, красивые слова не искренни; добрый не красноречив, красноречивый не добр». Даосы постоянно утверждали в своих сочинениях примат естественных наук, говорили о необходимости человеческой практики, о восприятии действительности через ощущения. Познание для них – отражение природы. Ученик Лаоцзы Лецзы в своих трудах раскрывает, что подражание природе, основанное на познании ее законов, оказывает обратное воздействие на природу и человека в том числе. Чжуанцзы обнаруживает, что при создании свирели человек подражает ветру… «Отражение» природы при ее познании требует все большей сосредоточенности, внутреннего покоя сердца, как вместилища чувств и мыслей. Вообще, следует добавить, что даосы – атеисты, и атеизм их не случаен, их взгляды на мир – гениальные догадки о едином материальном начале вселенной и каждого существа. Первичной субстанцией они считали эфир, воздух (ци), или мельчайшие семена. Чжуанцзы считал даже, что материя, Дао, дала святость душам предков и богам. Понятие Дао, от которого пошло название школы Лаоцзы, означало здесь «материальную субстанцию вещей, «естественный закон мира», «Путь».

Противниками даосских мыслителей, как уже указывалось выше, были конфуцианцы.

Экземпляр изречений Конфуция VI-VII веков

Судя по «Изречениям» Конфуция, эта школа совершенно игнорировала проблемы связанные с познанием природы, она ограничивалась созданием этического или политического учения, в основе которого лежало признание человека центром вселенной, а остального мира – посланным человеку в награду или в качестве кары Небес. Конфуций и его последователи вырабатывали практические знания о том, как следует поступать в семье и государстве, прибегая для этого к особым логическим приемам. Так, приняв за основу добродетели, свойственной каждому, «сыновнее послушание», Конфуций выводит тождество между добродетелью сына и государственного деятеля. Воспитание почтительных сыновей, таким образом, представлялось основной правительственной и государственной задачей. Вместе с тем, все, что было свойственно «благородным», отрицалось для других, «низких», и это разделение, якобы по нравственному признаку, оказывалось тождественным делению на сословия. Все это, зависевшее от воли Неба, по Мэнцзы, оправдывало отделение физического труда от умственного.

Конфуцианцы использовали элементы художественности для сравнения и различения, для своих умозаключений по аналогии. Их интересовали законы формальной логики, метафизики, что говорило о стремлении не изучения развития, а устранение противоречий, доказательство отсутствия движения.

Как хотелось бы правильно понимать этот текст – Великий «Дао дэ цзин»

«Изречения» Конфуция, этот свод сентенций на моральные темы, приписываемых великому философу и его ученикам, отличается большой лаконичностью, что является, видимо, результатов большой работы при сокращении, проведенной во время канонизации этого памятника. Есть сведения, что 20 глав книги – это остаток из 100.

В книге этой господствует развернутый диалог, на краткий вопрос дается краткий ответ, следующий вопрос поднимает другую тему, появляется новый собеседник и т.д. «Изречения» позволяли судить не только о приемах, но и задачах преподавания. Конфуций допускал, что знания могли приобретаться путем «учения», но такое учение требовало специальных занятий под руководством наставника, особого досуга. Создание такой школы, платной, ассоциируется в Китае с именем Конфуция.

В противоположность конфуцианским памятникам «Дао дэ цзин» – «Книга о пути и добродетели», иногда называемая по имени автора записанных в ней выступлений «Лаоцзы», представляет собой близкий к поэзии монолог. Отдельные абзацы (чжаны) и афоризмы слабо связаны друг с другом. Но с первых же строк автор противопоставляет свое учение всему созданному ранее, Лаоцзы отвергает