затемнение и представляется простор устремлению субъекта, и из-за объективного, туманного предмета внимания выступает сам объект, как предмет знания, познание обращается в изумление. Точнее говоря, здесь имеет место взаимоудивление личностей, все глубже постигающих сущность, тайну друг друга.
19. Усилия внимания обусловлены затворением вечных врат… Внимание двулико, сказал я; оно двулико, как врата, и врата эти (субъективные) затворены.
«Возьмите врата, князи, ваша, и возьмитеся врата вечная — и внидет Царь Славы».
20. Отношение взаимоудивления, постижение личностью тайны личности — это и есть собственно религиозное отношение личностей.
21. Функция внимания двояка.
1) Познавательная. Под лучом внимания то, что было неведомо, как бы выплывает из темноты тумана, облака бегут прочь. Это — осияние сущего лучом внимания, открывающего неведомое.
2) Творческая. Представь, что смотришь на скудный луг; и куда взглянешь, там расцветают разноцветные цветы.
Вот знание и действие, совершаемые одним только вниманием. Существо, которому я внимаю, не только осиявается светом для меня, но и расцветает в себе для себя.
Сказанное относится к любящему вниманию. Внимание, сопровождаемое ненавистью, тоже дает познание, и тоже раскрывает силы — силы гнева во внимании. Ибо внимание имеет одинаковое свойство, оно не бывает нескольких родов, хотя предметом его могут быть разные страсти, которые и окрашивают деятельность его.
22. При создании мира Бог каждому существу дал свою собственную тайну, постижение которой доставляет радость другим существам. Это радость о бытии тайны, о бытии другого, то есть, согласно определению части III-й, любовь.
Я, то есть именно то в моей личности, что я называю словом «я», не есть ни «единство восприятия», ни «самопроникнутость» (термин С. Л. Франка), а именно определенная тайна, содержание которой открывается только через последовательное вычитание.
23. Скука, которой так боятся «не ведущие пети: Аллилуиа», есть встреча с самим собой, со своей пустотой. Святой не знает скуки; она возможна только в естественной истории, но не в священной. Постижение тайны личности — не наскучивающая радость, ибо скука есть именно усмотрение, что во мне и в окружающих меня никаких тайн нет. Скука — это иллюзия знания личности…
24. В личности надо различать лицо и сущность (или существо), то есть обращенность к себе и к другим…
ЛицоиСущность
ВниманиеиТайна.
25. Здесь полезно вспомнить теорию пространства, изложенную в части первой. Там говорилось, что пространство дает символы тайн; указано, что голубой цвет есть созерцание многих тайн. Символика чувств служит твари для борьбы друг с другом в этом мире; но в замысле Божием эта символика должна была служить твари для постижения тайн друг друга.
Пространство есть откровение Перво-Силы через творчество личности, с изумлением созерцающей собственные творения — образы, поражаясь властью, данною ей Богом. Поэтому сущность пространства — в его цветоносности, для этого оно существует. Пространство без цвета бедно, теряя цвет, оно «нищает весьма». В бесцветном пространстве нет дали, нет обещания тайн; потому-то не в замысле Божьем, чтобы пространство было бесцветно.
Мы и не можем мыслить бесцветного пространства: необходимо мы воображаем либо белый туман, либо тьму, но нам недоступно бесцветное пространство.
В пространстве внимающий взгляд зрит цветовые облики и являющие тайну личного лики, в пространстве зрит он взгляды других существ, то направленные мимо него, то
26. Шопенгауэр думал, что пространство и время суть principium individuationis. Но это неверно; мыслимо существование многих монад, не созерцающих друг друга в пространстве. Пространство есть система символики для постижения множественности личностей; но множественность личностей первее этой символики. Пространство, даже падшее, не разделяет; но наше падшее пространство есть символ разделенности душ. Взаимная внеположность представлений в пространстве есть символ взаимной обособленности душ. Обособленность душ порождает наше бедное внеположное пространство; истинный principium individuationis скрывается за символикой пространства. Если рассматривать его не в низших проявлениях, но в изначале, как подлинный principium — это гордость.
27. Подобным же образом надо судить обо всех внешних чувствах. Они даны Богом для постижения тайн, для взаимоизумления, причем каждое чувство имеет своеобразную область являемой тайны. И только падение извратило небесное употребление чувств, сделав их орудием борьбы.
28. Доверие — это знание сущности личности; это касание существенной тайны, тайны личности. Оно возможно через любовь.
Отсюда можно вывести веру в боговдохновенностъ св. Писания и св. Предания — через доверие ко Христу и к святым.
29. Условие возможности откровения — доверие людям, сказывающим о своей душевной жизни больше того, что слушающий может сказать о своей.
30. В заключение главы о личности надо осветить отношения понятий личности и числа.
