– Извините, – промямлила я Мэлу так тихо, чтобы никто, кроме него, меня не услышал. – Мне пора идти.
Я выскочила на парковку, а с нее – на оживленную улицу, где затем остановила первое попавшееся такси. Сердце сильно билось, а ладони потели. Я вдруг осознала, что в охватившей меня панике я забыла в пабе свое пальто. Мне вспомнилось лицо Мэла, и я притронулась ладонью к губам, к которым менее минуты назад прикоснулись его губы.
Я направилась домой, к своей дочери и к своей лучшей подруге. А еще – к своей пустой постели.
Я ведь не сделала ничего предосудительного, не так ли?
По-видимому, это еще предстояло выяснить.
Сейчас: час десятый
У меня перехватывает дух, когда я с силой врезаюсь ногами в грунт. Позади нас слышится голос: кондуктор кричит, недовольный тем, каким незаконным и нежелательным способом мы покинули его безопасный замкнутый мир – и, хуже того, создали ему неприятности.
– Как глупо! Вы могли погибнуть…
Этот сердитый голос постепенно затихает по мере того, как мы быстро шагаем через железнодорожные пути прочь от стоящего поезда.
Мы оказываемся посреди какого-то поля. В воздухе витают запахи, характерные для сельской местности: сена, скота, навоза. Я с трудом ориентируюсь в окружающем пространстве. Мы перебираемся через железнодорожную насыпь и оказываемся на поле по другую ее сторону.
Вдалеке виднеются какие-то огни. Возможно, это деревня или даже город. Мы направляемся в сторону этих огней. Я попадаю ногой в свежевыкопанную яму с еще сырой землей. Сол хватает меня за руку и вытаскивает из ямы.
– Это смешно. – Я чувствую, как внутри меня пузырится смех. Смех, граничащий с истерикой. – Я чувствую себя беглецом.
– А я и есть беглец, – говорит в ответ Сол, и я начинаю смеяться. Он поворачивается ко мне и смотрит на меня долгим пристальным взглядом. Я осознаю, что он не шутит. Он выпускает мою руку.
– Беглец?
– Вполне можно так выразиться. – Он красноречиво пожимает плечами.
– Беглец от чего?
Он смотрит прямо перед собой.
– От многого.
– А-а… – говорю я и задаюсь вопросом: а не боюсь ли я его? У меня уходит лишь несколько секунд на то, чтобы осознать: нет, не боюсь. А еще чтобы осознать: сейчас не время вдаваться в детали.
– Куда мы направляемся?
– Я подумал, что надо бы раздобыть машину.
– У меня нет денег, – говорю я. – А у тебя?
– Тоже нет. – Он ускоряет шаг. – Но деньги нам не нужны.
– Не нужны? – Я стараюсь не отставать от него – как ребенок, идущий рядом со взрослым. Его джинсы сидят на узких бедрах очень низко.
– Нет.
До меня наконец-таки доходит, что он имеет в виду.
– О господи, Сол. Не знаю, стоит ли так поступать.
Он продолжает шагать довольно быстро.
– А я знаю.
– Я не хочу нарываться на неприятности, если это не реально необходимо.
Он так спешит, что я, пытаясь не отстать, перехожу на бег.
– Сами решайте, как вам поступить. – Он косится на меня. Я знаю, что разозлила его: он думает, что я его осуждаю. – Вы сами делаете свой выбор.
Какой выбор есть у меня здесь, в темноте, когда мне очень нужно добраться домой?
– Я понимаю, – говорю я. – Извини.
– Понимаете? – Он резко поворачивает голову и смотрит на меня суровым взглядом. – Сомневаюсь.
– Не сердись, пожалуйста. Просто… – Запнувшись, я собираюсь с мыслями.
– Просто
– Больше всего на свете, – говорю я.
– Ну вот. Знаете же поговорку: богатому как хочется, а бедному – как можется. – Он снова идет вперед. – Это только один предмет, и только взаймы. Они получат его обратно. Автомобиль.
Появилась луна: она выскользнула из-за гонимых ветром облаков в черную бархатную ночь. Сол улыбается мне. В выражении его лица, освещенного
