но освободим вас только в том случае, если вы докажете свою непричастность к этому трагическому событию. Если же вам не удастся убедить нас, то для всех заинтересованных сторон будет гораздо проще, если вы исчезнете.
– Хватит! – оборвал его Джентри. – Я думаю. – Они в третий раз проехали мимо мемориала Джефферсона и свернули на мост; впереди замаячил обелиск Вашингтона. – Десять дней назад Сол Ласки приехал в Чарлстон, заинтересовавшись убийствами в отеле «Мансарда»… Вы, наверное, слышали о них?
– Да, – кивнул Коэн. – Несколько стариков были убиты из-за денег, а заодно под раздачу попали пара невинных свидетелей, так?
– Приблизительно так, – усмехнулся Джентри. – Только одним из стариков оказался бывший нацист, скрывающийся под именем Уильям Борден.
– Кинопродюсер, – пояснил высокий израильтянин, сидевший слева от шерифа.
Джентри подпрыгнул – он почти забыл, что телохранители владеют даром речи.
– Да. Так вот, – продолжил он, – Сол Ласки охотился конкретно за этим нацистом в течение сорока лет – со времен Хелмно и Собибора.
– Это что? – осведомился молодой человек, сидевший справа от него.
Джентри удивленно повернулся к нему, но тут Коэн что-то резко сказал на иврите, и молодой человек залился краской.
– Этот немец… Борден… он погиб, не так ли? – осведомился Коэн.
– Во время авиакатастрофы… Якобы погиб… Но Сол придерживался другого мнения.
– Значит, доктор Ласки считал, что его старый мучитель все еще жив? – задумчиво произнес Коэн. – Но какое отношение имеет Борден ко всем этим убийствам в Чарлстоне?
Джентри снял свою кепку и почесал затылок.
– Сводит старые счеты… Сол и сам не мог сказать наверняка. Он просто чувствовал, что оберст – так он называл Бордена – каким-то образом связан со всем этим.
– Зачем Ласки встречался с Ароном?
– Признаться, я и не знал, что они встречались. – Джентри покачал головой. – До вчерашнего дня я вообще не знал о существовании Арона Эшколя. Сол вылетел из Чарлстона в Вашингтон, где он должен был с кем-то встретиться двадцатого декабря, однако с кем именно – не сказал. Он обещал держать со мной связь, но с тех пор, как он покинул Чарлстон, от него нет никаких вестей. Вчера я был в квартире Сола в Нью-Йорке и разговаривал с его домохозяйкой…
– Тимой, – вставил высокий телохранитель и тут же умолк под свирепым взглядом Коэна.
– Да, – подтвердил Джентри. – Она упомянула его племянника Арона, вот почему я приехал сюда…
– О чем же доктор Ласки хотел поговорить с Ароном? – спросил Коэн.
Джентри положил кепку на колени и развел руками:
– Если б я знал. У меня сложилось впечатление, что он хотел получить какие-то сведения о жизни Бордена в Калифорнии. Арон мог ему в этом помочь?
Прежде чем ответить, Коэн довольно долго молчал, закусив губу.
– Перед встречей с дядей Арон взял отпуск за свой счет на четыре дня, – наконец ответил он. – Бо?льшую часть этого времени он провел в Калифорнии.
– Ему удалось что-либо выяснить? – спросил Джентри.
– Этого мы не знаем, – вздохнул Коэн.
– А откуда вам известно о его встрече с дядей? Сол приходил в ваше посольство?
Высокий произнес что-то предостерегающее на иврите, но Коэн не обратил на него внимания.
– Нет, – ответил он. – Доктор Ласки встречался с Ароном неделю назад в Национальной галерее. Арон и Леви Коул, его коллега по внешним связям, сочли эту встречу чрезвычайно важной. Судя по словам их друзей и коллег по отделу, Арон и Леви в течение той недели хранили в шифровальном сейфе какие-то папки, которым придавали огромное значение.
– Что было в папках? – не слишком надеясь на ответ, спросил Джентри.
– Это нам неизвестно. – Коэн пожал плечами. – Через несколько часов после того, как была убита семья Арона, Леви Коул ворвался в посольство и изъял все материалы. С тех пор его никто не видел. – Он устало потер переносицу. – И все это абсолютно необъяснимо. Леви – холостяк. У него нет семьи ни в Израиле, ни здесь, в Штатах. Он преданный сионист, бывший военный. Я не могу себе представить, чем его можно подкупить. С точки зрения логики они должны были уничтожить именно его, а Арона Эшколя – шантажировать. Вопрос только в том, кто такие
Джентри нечего было ответить. Он лишь тяжело вздохнул.
– Ладно, шериф, – сказал Коэн, – расскажите, пожалуйста, все, что могло бы нам помочь.
– Больше мне нечего добавить. Разве что могу пересказать вам историю Соломона Ласки.
«Но как я это сделаю, не вдаваясь в подробности? Не упомянув о способности тех вампиров овладевать сознанием людей? – подумал Джентри. – Они же
