сверхъестественным порядком, который объясняет происхождение и придает смысл всему сущему. Этика не столько объясняет, сколько оценивает и пытается установить нормы для оптимальной организации нашей жизни и деятельности общественных институтов. Эстетика тоже скорее оценивает, но для нее критериями являются красота, уродство, стиль и другие внешние свойства объектов. Субъективная точка зрения связана с тем, какую роль наш личный опыт и интересы играют в общей картине мира. Между различными перспективами нет четких и непроницаемых границ. Эстетика и этика плавно перетекают друг в друга, религия связана с эстетикой, наука – с историей и т. д. К тому же очевидно, что различные перспективы имеют разную значимость для разных людей – для меня религиозная перспектива может быть менее важна, чем для кого-то другого, и тем не менее я признаю, что она имеет право на существование. Каждая перспектива пытается своим способом объяснить нам мир, а философия пытается понять эти столь различные способы понять мир. Таким образом, философия – это искусство удерживать в уме как минимум шесть мыслей одновременно.
Для того чтобы описать какое-то событие, можно использовать любую из упомянутых перспектив. Возьмем в качестве примера террористическую атаку на Всемирный торговый центр 11 сентября 2001 года. Естественные науки могут изучать физические характеристики этого события, которые привели к конечному результату. История может осветить идеологические противоречия, лежавшие в основе теракта, а также их социальные и исторические истоки. Религия может оценить «духовную» составляющую этого события и то, насколько оно согласуется с высшей справедливостью. С точки зрения этики можно говорить о том, насколько произошедшее оправданно: был ли теракт безусловным злом, или США получили по заслугам? В эстетической перспективе можно рассматривать это событие как готовый голливудский фильм, обладающий определенными визуальными характеристиками. В субъективной перспективе мы говорим о том, какую роль сыграл теракт в моей жизни, изменив мир, в котором я продолжаю жить.
Итак, любое явление
В других случаях проблема не в логической ошибке, а скорее в том, что две конфликтующие перспективы дают взаимоисключающие объяснения одному и тому же явлению. Наука может давать объективные, номологические объяснения нашим действиям, которым будет приписываться строгая неизбежность, тогда как в субъективной перспективе эти действия совершаются нашим волевым усилием, и мы сами решаем, хотим мы совершить некоторое действие или нет. Ни объективное, ни субъективное объяснения не могут претендовать на роль единственной истины – они дополняют друг друга. В большинстве случаев выбор между этими двумя перспективами не вызывает трудностей, но проблемы могут возникнуть, например, в ходе судебного процесса, когда свобода воли фигуранта может быть поставлена под сомнение, если будет доказано, что существуют объективные причинно-следственные связи, которые могут оказаться сильнее свободы воли. Аналогично может возникнуть конфликт между эстетической и этической точкой зрения, например, на насильственные действия. В насилии можно увидеть красоту, поскольку наши представления о прекрасном не всегда подчиняются нашей нравственности. Никто не может запретить нам высказывать подобные эстетические суждения, как, например, тогда, когда Карлхайнц Штокхаузен назвал террористическую атаку на Всемирный торговый центр гениальным произведением искусства. Можно считать, что такое заявление – проявление плохого вкуса, особенно если оно сделано вскоре после трагедии, когда многие родственники погибших еще носят траур. Тем не менее такая точка зрения имеет право на существование. Мы занимаем по отношению к насилию как этическую, так и эстетическую позицию. Конфликты ценностей в современном обществе могут возникать не только между различными социальными группами, но и в душе отдельного человека, относящегося к различным сферам общественной жизни. И подобно тому, как конфликты между различными социальными группами невозможно разрешить отсылкой к нейтральной высшей инстанции, так и внутренние конфликты человека нельзя урегулировать таким образом. Тем важнее сохранять плюрализм взглядов.
Каждая перспектива учитывает только релевантные для себя факты. Ничто не может быть релевантно «само по себе». Некоторые факты релевантны только для одной перспективы, а для другой совершенно не релевантны. Строго говоря, все перспективы занимаются подтасовкой фактов, поскольку разрозненные данные необходимо собрать в единое целое, которое неизбежно будет носить идеализированный характер. Проблемы начинаются в тот момент, когда эта идеализированная версия принимается за действительность. В таких случаях одна перспектива предпринимает попытки вытеснить все остальные и подогнать все существующие факты под себя. Любая перспектива является обобщением, и порой может возникать видимость, что одна- единственная перспектива способна объяснить все аспекты действительности. Такая перспектива становится тоталитарной и напрочь забывает о том, что она является лишь одной из многих равноценных перспектив. Она превращается в идеологию сциентизма, историзма, религиозного фанатизма, морализма, эстетизма или субъективизма. С моей точки зрения, одна из главных задач философии отдельных перспектив – философии науки, философии этики,
