– Подыши, подыши! – прочирикала она и погладила его по спине. – Всё будет хорошо. Это тебя змей укусил.
– Змей? – Александр замер. В памяти вспыхнул коробейник, обманутая туристка, амулет, летящий в голову… – Откуда вы знаете?!
– Да что она знает?! – всплеснула руками санитарка. – Больной человек. Чего только не болтает. Пойдём, Глаша! А ты давай в постель!
На своём птичьем языке Глаша объяснила ей, что человеку плохо и его надо проводить. Потом подставила Александру плечо и повела его по коридору. Старушка, причитая, бежала рядом.
«Глаша… Глаша, – Пытался вспомнить Александр. – Тётя Глаша…» Уже почти возле палаты осенило:
– Глаша?! А ваш муж дядя Сеня?
Женщина прищурилась, словно вспоминая, есть ли у неё муж. Немного подумав, неуверенно кивнула.
«Надо же! – засмеялся про себя Александр. – Хотел пообщаться с его женой? Получите, распишитесь! А в следующий раз желайте осторожнее! Боже! Так не бывает! Хотя, пора бы уже и привыкнуть! Но о чём я хотел с ней поговорить?»
В голове крутился только один вопрос, оставшийся после вчерашних приключений. «Что за странная деревня-призрак? Где она?» За неимением других, Александр решил начать разговор с этого.
– Вы случайно не знаете, как проехать в Коробковку? – спросил он и едва сдержал смех. Вспомнился эпизод из старой комедии: «Вы не подскажете, как пройти в библиотеку?» Впрочем, мало ли о чём могут разговаривать два пациента в психбольнице.
– Коробковку? – то ли встревожено, то ли удивлённо переспросила Глафира.
– Нам все показывали, куда ехать, но мы её почему-то не нашли, – виновато пожал плечами Александр.
Глафира улыбнулась, потом внимательно заглянула Александру в глаза и заговорщицки прищурилась:
– Что общего между Свердловском и Ленинградом?
– А при чём тут… – опешил Александр. – Это два моих родных города. Я родился в Ленинграде, жил там лет до шести, потом мы переехали в Свердловск.
– А где сейчас эти города?
– Как где?! Стоят, где и раньше.
Глафира вдруг затрясла головой и смешно, протяжно захихикала. Строгая санитарка топнула ногой и жестом приказала Александру идти в постель. Потом схватила безумную старушку за рукав и повела её к выходу.
Упав на кровать, Александр попытался сосредоточиться на происшедшем, но мысли расползались, глаза слипались.
– …Не знаю! Вы подумайте, как следует, – сквозь сон он услышал голос уже знакомого доктора.
– Думаете, это опасно? – Оксана вошла в палату и присела на краешек кровати.
– Учитывая, что это не первое сотрясение и, думается мне, даже не второе… я бы на вашем месте дал ему ещё пару деньков отлежаться. Если, конечно, он вам не безразличен.
– Я просто хочу отвезти его в другую больницу. Надо бы томографию сделать. У вас-то, наверное, нет…
– Решайте! – развёл руками доктор. – Я, конечно, выпишу, но транспортировать его в таком состоянии…
– Не надо выписывать! – прохрипел Александр, приоткрыв глаза.
– В общем, вы посоветуйтесь, – и, судя по скрипу половиц, доктор вышел.
– Что? Сильно плохо? – испуганно спросила Оксана.
– Нормально. Только глаза пока не очень открываются.
Она засмеялась.
– Ну и рожа у тебя, Ведьмин. Слушай, ты традиционно раз в полгода получаешь между глаз. Это уже третий раз. Или четвёртый? Пора задуматься о кармических проблемах твоей переносицы.
– Задумаюсь, на досуге, – усмехнулся Александр. – Не забирай меня пока отсюда. Другого случая поговорить с ней у нас не будет.
– С кем?
– Жена дяди Сени. Она здесь. Я познакомился с ней утром.
– Что, правда? Ты точно не бредишь?
– Точно.
– А как ты её нашёл?
– Она сама пришла. Типа забрела по ошибке.
– С ума сойти! Хотя, пора бы уже привыкнуть…
– А у вас там как? Нашли Коробковку?
– Нашли, – усмехнулась Оксана. – Всё оказалось настолько банально, ухохочешься! Оказывается, раньше было две деревни – Коробковка и Новотагилка. Потом они разрослись и их объединили в одну, оставив официальное название Новотагилка. А местные по-прежнему коробковскую часть называют
