– Она согласилась ненадолго переехать к нам. Разве не чудесно? Тебе будет полезно проводить чуть больше времени с бабушкой, длиннее дневного визита время от времени. И Оскар с Айрис ее почти не знают.
– Она не любит маленьких детей, – ответила Лидия. – Как-то она мне сказала, что папа был единственным ребенком, который ей нравился. Она сказала, что у нее нет особого желания проводить время с существом, которое не может вести рациональную беседу, и что ей намного больше импонируют дети после семи лет.
– Ну, она не сможет устоять против Оскара и Айрис. Они такие забавные.
– Они очень милые малыши, – согласилась Аврил.
Мама глубоко вздохнула.
– Только один нюанс. Хонор не сможет подниматься по ступенькам. Поэтому ей придется ненадолго занять эту комнату.
– Но комната для гостей совсем крошечная! Куда я сложу свои вещи? У меня в этом году выпускные экзамены, и мне нужно тихое место для подготовки. Там даже нет места для стола.
– Что ж, я подумала, может, ты захочешь переехать на верхний этаж? Нам все равно пора как-то использовать это пространство.
В отремонтированной мансарде жила Татьяна, пока не сбежала со скотиной Ричардом. С тех пор они использовали это место как комнату для мусора, запихнув туда все вещи Ричарда, с которыми не хотели разбираться. Она была больше ее спальни, хотя из-за свеса крыши в некоторых местах наклонный потолок был слишком низким, чтобы стоять в полный рост.
– У тебя будет собственная ванная, – добавила мама. – Там будет тише, и учиться легче. И на самом верху дома. Мы можем вынести мусор и перекрасить там стены в субботу.
Лидия оглядела свою комнату со стенами любимого оттенка фиолетового. Постеры на стенах висели именно там, где ей нравилось, и все вещи были расставлены по тому же принципу. Эта комната была единственной радостью при переезде в этот дом. Не считая Аврил, конечно. Застекленные створчатые двери в сад, которые она открывала в теплую погоду, чтобы комната заполнилась свежим воздухом. Ночью она слышала, как в саду сопят ежики; и даже несколько раз – лай лисицы. Когда она не могла заснуть, то выходила на улицу и смотрела на звезды. Видя их далекий блеск, она хотя бы ненадолго понимала, что ее собственные проблемы все же не столь велики.
– Я бы хотела, чтобы у меня была такая комната, – сказала Аврил, – спрятанная под крышей дома. Это так романтично. – Взгляд у нее был задумчивый.
– Хорошо, – наконец ответила Лидия с толикой обреченности в голосе, чтобы мама поняла, насколько много она просит. Что Лидия в очередной раз стала тем, кто поддержал изменения, которые ее мать решила сделать.
– Чудесно! – Мама выпрямилась и засияла. – Думаю, эта комната идеально подойдет Хонор. Она будет прямо в центре дома, где мы сможем за ней присматривать. Ужин будет готов через пару минут, девочки. Я позову вас, когда накрою на стол. – Она пошла к двери, но остановилась. – Знаешь, что было бы действительно хорошо, Лидди? Если бы ты сделала бабушке Хонор милую открытку с пожеланием скорейшего выздоровления. После того как закончишь готовиться к экзамену по маникюру.
Как только мама ушла, Аврил плюхнулась снова на кровать.
– Та комната просто огромная! В какой цвет ты ее покрасишь?
– Не знаю. К тому же ты не думала, что это та же комната, где Ричард чпокал Татьяну?
– Фу, гадость!
– Знаю.
– Бедная твоя мама! Она этого не заслужила. – Аврил вздохнула.
– Честно говоря, я понятия не имею, почему мама резко захотела, чтобы бабушка переехала к нам. Они друг друга ненавидят.
– Не могу представить, чтобы твоя мама кого-то ненавидела.
– Ну, это не столько ненависть, сколько ужасное напряжение между ними. Мама сразу становится при бабушке такой оживленной, что это выглядит немного маниакально. А бабушка Хонор смотрит на нее свысока. Это все очень неловко. Но бабушка мой единственный родственник, кроме мамы, и маме кажется, что нам нужно проводить больше времени вместе. Это несложно, когда я просто еду в Лондон, чтобы навестить бабушку Хонор. Мы много не разговариваем.
– Хочешь, расскажу тебе секрет?
Лидия тоже забралась на кровать и легла рядом с Аврил. Их ноги лежали параллельно, головы рядом, плечи соприкасались, руки были одинаково сложены. Аврил была теплой, а ее волосы пахли грейпфрутовым шампунем.
– Какой? – спросила Лидия.
– Иногда мне хочется, чтобы твоя мама была и моей мамой тоже. Вот бы было здорово, правда? Тогда мы могли бы быть сестрами, настоящими сестрами.
У нее был печальный голос. Аврил почти никогда не говорила о том, как ей живется дома, но Лидия, конечно, знала. Она достаточно часто бывала там,
