когда дверь в спальню была закрыта и они крадучись передвигались по дому, стараясь вести себя как можно тише. Она протянула руку и обняла Аврил.
– Я бы тоже этого хотела, – соврала она.
Глава десятая. Джо
– Где папа? – Оскар подпрыгивал, чтобы лучше видеть, что происходит за окном.
– Он будет с минуты на минуту, дорогой. – Джо пересадила Айрис на другое бедро и поправила одну из заколок в ее густых темных локонах. – Я знаю, что он не может дождаться, когда увидит тебя.
– Он снова опаздывает? – В дверях появилась Лидия в зауженных джинсах и футболке, открывающей живот. На голове у нее был полный беспорядок, а глаза чересчур сильно подведены черным. – Господи, какой же он жалкий!
– Он их отец, – напомнила ей Джо. Она услышала нотки едкости в собственном голосе и смягчила его. – Куда идешь?
– На улицу.
– Я думала, ты захочешь помочь мне с покраской.
– Ох, мам. Я думала, ты покрасишь комнату бабушки Хонор, а я разберусь со своей.
– Ну да, но я бы не отказалась от помощи. Или ты могла бы покрасить наверху, а я внизу, а потом мы могли бы вместе перекусить. Было бы похоже на малярную вечеринку.
– Вечеринка! – выкрикнула Айрис, хлопая в ладоши.
– Я уже сказала Аврил, что встречусь с ней.
– Аврил могла бы поучаствовать.
Лидия одарила Джо взглядом, который ясно говорил: «Ты с ума сошла?»
Джо задавалась вопросом, откуда подростки этого набираются.
– Я готовлюсь к экзаменам, помнишь? Завтра все сделаю.
– Завтра нам уже нужно ехать за бабушкой Хонор.
– Значит, сделаю это сегодня вечером.
– Не забывай мне писать.
– Как скажешь. – Лидия направилась к двери. – Я вернусь попозже.
– Не хочешь поздороваться с Ричардом?
– Зачем? – Она захлопнула за собой дверь.
Очаровательно. Но Джо вынуждена была признать, что Лидия в какой-то степени права. Несмотря на то что Джо считала, будто Ричард изо всех сил старался быть добрым с Лидией, отношения между ними не складывались. Это стало темой множества разговоров, когда они еще были женаты. Джо говорила, что, возможно, причина в том, что Лидия, которой было уже одиннадцать, когда они поженились, оказалась слишком взрослой, чтобы впустить нового родителя в свою жизнь. Ричард на это только фыркал и отвечал: «Чепуха. Она помнит своего отца, и я не могу его заменить». Тогда Джо начинала это отрицать. Но именно в этом – среди всего, что Джо с Ричардом обсуждали за время их брака, – Ричард действительно был прав. Джо знала это, хотя и отрицала. Ричард никогда бы не смог заменить Стивена.
Может, именно поэтому она вышла за него замуж. Скорее всего поэтому. Ей было легче принять нечто меньшее.
– Папа! – снова воскликнул Оскар, и Айрис попыталась слезть с рук Джо, чтобы подойти к брату, стоявшему у окна. Джо увидела, что «ягуар» Ричарда припарковался на подъездной дорожке за ее «ренджровером». Из машины вышли двое.
У нее внутри все опустилось, но она радостно сказала:
– Вот он! Смотри, Айрис, вон папина машина. Он приехал, чтобы забрать вас на выходные.
– Папа! – снова вскрикнул Оскар и помчался к входной двери, Джо с Айрис на руках последовала за ним. Он был уже достаточно высоким, чтобы дотянуться до дверной ручки и открыть дверь до того, как Ричард успел постучать.
Его отец стоял на пороге. На нем была белая рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами, оттеняющая загорелую кожу. Темные волосы небрежно уложены. Он словно не постарел ни на день с того времени, когда пришел в агентство недвижимости, где Джо работала секретаршей, устремился прямо к ней, рассказал о своих пожеланиях относительно недвижимости и пригласил ее на ужин.
– Привет, Оскар, – сказал он, протягивая руки к сыну. Его дорогие часы сверкали на солнце.
Оскар побежал к нему, и Ричард подхватил его на руки.
Айрис уткнулась Джо в шею.
– Привет, Ричард, – сказала Джо. – Привет, Татьяна.
Новая девушка Ричарда – человек, которого Джо наняла по настоянию мужа, когда родилась Айрис, чтобы та помогала с детьми, – стояла немного позади Ричарда, и у нее хватило совести выглядеть смущенной. У нее было такое же загорелое лицо, как у Ричарда. Она была высокой и стройной, с длинными прямыми темными волосами и осанкой молодой девушки. На ней был элегантный наряд, состоявший из белых брюк и черного топа без
