– Да.
Как странно касаться того же, чего касался Пол, теперь, после стольких лет. Конверты были плотными, хорошего качества: в них, скорее всего, были открытки, а не письма.
Ей приходило такое письмо – до того, как умер Стивен. Перед тем как она поругалась с сыном. На нем был тот же почерк, такой же штамп.
Лидия набрала воздуха.
– Я… я любила ждать почту. Когда была маленькой. Это вошло у меня в привычку. Мне нравилось получать почту первой. После того как папа умер, я собирала все, на чем было его имя, и хранила. Все это лежало в специально отведенном ящике. Наверное, я думала… я думала, что, если буду их хранить, он сможет вернуться за ними. Глупо, не правда ли?
– Действительно глупо, но это можно понять, – ответила Хонор, которая сама не так давно занималась отрицанием реальности.
– Там много всякой всячины – в основном, как мне кажется, коммерческие рассылки и банковские выписки. Я никогда их не открывала и не читала. Но эти письма приходили каждое Рождество. Наверное, я думала, что это рождественские открытки.
– Возможно, так и есть.
– Не знаю, приходили ли они до того, как папа умер. Мама выбросила все его письма и записи. Она сказала, что их слишком больно читать. Она оставила только несколько его книг и наручные часы.
Марки были американскими. Всего было восемь писем.
– Они перестали приходить?
– Должно быть. Я имею в виду, что смогла найти только эти. Все они приходили на наш старый адрес, до того как мы переехали, поэтому, может, их просто не переадресовывали. Он, должно быть…
– Он, должно быть, думал, что Стивен жив.
– Да, – сказала Лидия. – Ты знала, что он писал папе?
– Нет.
Стивен никогда не говорил ей об этих письмах. Может, и в этом она тоже была виновата?
– Может, нам… Думаешь, нам стоит их прочесть?
Восемь непрочитанных писем от ее любовника к ее сыну. Хонор закрыла глаза и боролась с собой. Но она уже стара, и кому это может навредить, если она прикоснется к нити, пропустит ее через пальцы?
– Читай ты, – сказала Хонор. – Прочти их мне. По одному за раз. Пожалуйста.
Глава двадцатая. Джо
Родительские собрания проходили бы намного легче, если бы на них не было других родителей.
Те, кого она особо не знала, не доставляли неудобств. Они в большинстве своем были очень хорошими людьми, и Джо нравилось обмениваться с ними любезностями, держа в руках пластиковые стаканчики с апельсиновым напитком, которые школа выставляла для них в спортзале, пока они ждали следующую встречу с учителем. Они, конечно, могли знать старую сплетню о них с Ричардом, но ничего бы не сказали. Они бы притворились, что не знают. Вежливость и бессодержательные беседы давали ощущение защитной перегородки, и общей темой была школа и экзамены. И повсюду были одинокие родители или родители, которые пришли без супругов, так что Джо не чувствовала, будто выделяется на их фоне.
Стоило опасаться встречи с такими людьми, как Хелен и Логан Треверсы.
– Джо!
Хелен поспешно направилась к ней от входа в спортзал, Логан следовал за ней по пятам. Их дочь Эрин тащилась за ними.
– Как ты? – Она расцеловала Джо в обе щеки.
– Отлично. Как вы?
– Мы видели Ричарда и слышали, что он сделал Татьяне предложение. – Ее лицо изображало смесь сочувствия и беспокойства.
– Я абсолютно нормально к этому отношусь. Айрис в восторге от возможности побыть подружкой невесты.
– А как Лидия справляется?
«Лидия, вероятно, рада, что мы от него избавились, и я не могу винить ее за это».
– Лидия держится молодцом, спасибо.
– Должно быть, очень сложно потерять двух отцов.
– Лидии, конечно, не хватает отца. Нам обеим его не хватает.
– Тебе, наверное, одиноко…
– На самом деле у меня не было возможности почувствовать себя одинокой с детьми, и у нас сейчас живет бабушка Лидии, пока не оправится после операции.
– Ее бабушка? Ты святая! Я часто о тебе вспоминаю, Джо. Извини, что я была так занята.
